Сюзанна Энок: Мой любимый дикарь

— Мы приехали в десять часов, — вмешалась служанка. Теперь ее голос звучал увереннее, — и уехали около одиннадцати. Я пыталась остаться в экипаже с леди Флип, но капитан Лэнгли не позволил. Он сказал, что мои услуги не понадобятся.

Оливия закрыла рот обеими руками, стараясь подавить рыдания.

— Идите же, — всхлипнула она, обращаясь к Беннету, — и, ради всего святого, найдите мою сестру.

— Именно этого я и хочу. — Он направился к выходу, но остановился, оказавшись лицом к лицу с Соммерсетом. — Убирайтесь с дороги!

Герцог твердо взглянул на него:

— Я еду с вами.

Когда все вышли из комнаты, Джек немного отстал, обнял Оливию за плечи и прижал к себе.

— Расскажи родителям, что случилось, и пусть они ждут в Эддисон-Хаусе. Вы и оглянуться не успеете, как мы вернемся вместе с Флип.

— Но об этом все равно узнает весь Лондон, — снова всхлипнула Оливия. — Она погибла, Джон! Как мог капитан Лэнгли пойти на такое! Увезти ее без компаньонки!

— Джек! — рявкнул Беннет, бегом спускаясь по лестнице. Теперь он знал, что делать, и не намеревался тратить время впустую.

Пострадавший дворецкий все еще сидел на стуле в холле. Беннет краем глаза заметил, что он больше не представляет собой угрозы, и перестал обращать на него внимание. Сейчас он был способен думать только об одном: необходимо найти Филиппу. И если она направляется в Камбрию, значит, он тоже едет туда. И он, не мешкая, вскочил на ожидавшего Ареса.

— Беннет, подожди, пока Оливия уедет отсюда!

Он недовольно поморщился, но кивнул. Незачем подвергать одну сестру опасности только из-за того, что он не в состоянии подождать две минуты, спеша на выручку другой. Филиппа никогда не простила бы его за это.

Джек усадил Оливию и горничную в коляску, и что-то сказал кучеру. Когда коляска свернула с подъездной аллеи, Джек тут же вскочил на коня. Соммерсет тоже не заставил себя ждать. Джек сидел на Броди, а герцог — на чудовищных размеров чистокровном гнедом скакуне по кличке Хан. Беннет мог сколько угодно доказывать, что ему не нужна помощь, но в действительности они оба наверняка знали дороги лучше, чем он.

— Не отставайте, — буркнул он, пустив коня галопом.

Николасу Эйнсли, герцогу Соммерсету, приходилось, хотя и не часто, встречать людей, подобных Беннету Вулфу. Полдюжины из них стали членами его клуба. Остальные были или разбросаны по всему свету, или, наконец, столкнулись с препятствием, которое не сумели преодолеть, и оно их убило. Беннета Вулфа герцог, предпочел бы видеть живым.

— Почему Камбрия? — спросил Джон. Судя по голосу, ему было необходимо перевести дух, но он был слишком упрям, чтобы признаться в этом.

— Не важно, — проворчал Вулф, скакавший впереди. С тех пор как они выехали из города, он ни разу не оглянулся.

— Я уже думал об этом, — сказал Соммерсет. — Спешная поездка на север в экипаже, без компаньонки, с небольшим багажом… Если бы я точно не знал, что Трашелл-Мэнор находится в этом направлении, то предположил бы, что Лэнгли везет ее…

— …в Гретна-Грин, — подхватил Джон.

Вулф резко опустил голову. Ветер донес до его спутников обрывки ругательств.

— Что ж, — сказал Соммерсет, — женитьба все же лучше, чем убийство. И это сохранит ее репутацию.

Вулф резко остановил жеребца и разъяренно обернулся к спутникам.

— Она не выйдет замуж за Дэвида Лэнгли, — выпалил он. — Я не позволю. И она не пойдет на это. Поэтому нам лучше догнать их раньше, чем они доберутся до Шотландии.

Он ударил коленями по бокам Ареса, и скачка возобновилась.

— Не следует говорить такие вещи, если он может услышать, ваша светлость, — пробормотал Джон, понизив голос. — У Беннета в кармане кольцо. Он сегодня хотел сделать ей предложение.

Значит, на кону не только гордость. Николас Эйнсли понимал, что так задача спасения девушки становится более опасной. Но в его жизни еще не встречалось слишком серьезных опасностей. Его охватило сильное возбуждение, азарт погони…

— Постоялый двор, где они, вероятнее всего, будут менять лошадей, находится совсем близко, — сказал он. — Нам тоже понадобятся свежие лошади.

— Да, — рыкнул Беннет, не оборачиваясь. — Если они не делают остановок, мы тоже не будет останавливаться.

Когда экипаж остановился, Филиппа проснулась и снова ощутила страх. Он все еще оставался острым, хотя миновало уже двадцать четыре часа.

— Мы снова меняем лошадей, — пояснил Лэнгли и со вкусом потянулся. — Ваши глазки опять сверкают, дорогая, — ухмыльнулся он. — Вы хотите что-то сказать?