Лиза Клейпас - Приди ко мне, любовь

– Почему вы так уверены в этом?

– Он изменился с тех пор, когда я впервые повстречал его. Раньше он был совершенно другим человеком.

– Другим в каком смысле?

– Он жил очень бесшабашно. Много пил, и… – Дэймон помедлил, взглянув в ее темные бездонные глаза. – Он увлекался женщинами, но бросался ими как пустыми пачками из-под дешевых сигарет.

Щеки Люси вспыхнули.

– Двадцать штук за пять центов. Таких, правда, обычно предпочитают мужчины, которым важно количество, а не качество. Он менял их одну за другой. Я вижу, что расстраиваю вас, но скоро вы поймете, что я хочу сказать. Вы видели когда-нибудь, чтобы он взглянул на другую женщину?

– Нет. При мне нет, а…

– Но он не делает этого и в ваше отсутствие. Я много раз был рядом с ним, когда мимо нас проходили просто красавицы, но ни на одну он даже не взглянул. И только вы причина этому.

– Вы пытаетесь успокоить меня, но…

– Я не пытаюсь успокоить вас. Я пытаюсь втолковать вам, что никогда не знал человека… О, пусть он сам скажет вам об этом. Я и так слишком переступил границу дозволенного. Скажите же мне, каково будет ваше решение. Вы пойдете туда или поедете домой?

– Я не знаю…

– Если вы поедете домой, я поговорю с ним, как только он вернется в редакцию. Скажу, что вы все узнали. И тогда вы сами все у него выясните.

Она кивнула в знак согласия и подняла глаза. В его взгляде не было ничего, кроме спокойствия и дружелюбия. И никогда она не узнает его истинных чувств к ней.

– Дэймон, простите меня за все, что я наговорила вам сегодня. Я пыталась спекулировать вашей дружбой.

– Довольно успешно, – согласился он и пожал плечами.

– Но даже если этот день и не принесет больше ничего хорошего, для нас с вами он все же особый.

– Чем же?

– Мы наконец-то называем друг друга по имени.

Ее невинная улыбка причинила ему боль и блаженство. Ради ее спокойствия он никогда не позволит себе проявления иных чувств, кроме дружеских. Но из-за своей любви к Хиту она никогда не сумеет разглядеть его истинных чувств. Она ничего не подозревала, глядя на него, несмотря на его страстное внутреннее желание раскрыться перед ней.

– Так ведь, Дэймон? – переспросила она. Его губы расплылись в улыбке.

– Так, Люси. – Он открыл дверцу кареты, попрощался и вышел.

Было уже довольно поздно, а Хит все еще не вернулся домой. Поужинав, Люси поднялась наверх принять ванну. Погрузившись в горячую воду до плеч, она прикрыла глаза и предалась беспорядочно блуждающим мыслям. Независимо от того, в каком состоянии и во сколько Хит придет домой, она была самым решительным образом настроена на серьезный разговор с ним. Им придется выяснить все до конца. Она не сможет больше жить так. Она сделает так, что после сегодняшней ночи она будет знать правду о его чувствах, а он о ее.

Она вымыла волосы, обернула голову полотенцем и осторожно вышла из ванны. Не найдя халата, другое полотенце она обернула вокруг себя, завязав концы на груди. Войдя в спальню и ощутив приятное тепло, она встала на колени перед камином, чтобы подсушить волосы. Она чувствовала жаркое дыхание пламени на своем лице и нагнулась еще ниже к каминной решетке. Осторожными движениями гребня она тщательно расчесывала каждую прядь длинных волос, изредка останавливаясь, чтобы распутать их руками.

Закончив с одной прядью, она потянулась за другой и обнаружила, что часть волос зацепилась о красивые кованые края каминной решетки. Вскрикнув от неожиданности, Люси с грохотом попыталась как можно дальше отодвинуться от огня, а затем снова потянула запутавшуюся прядь. Люси попалась в капкан. Отчаянно стараясь освободиться, она только рвала волосы. От боли она даже выругалась. Потерев то место, откуда был выдран клок волос, и склонив голову набок, Люси стала звать на помощь:

– Бесс! Бесс, ты слышишь меня? Эй, кто-нибудь! Бесс!

– Син, что, черт возьми, здесь происходит?

Люси обернулась на низкий мужской голос и смиренно вздохнула. Хит был дома. Она весь день думала о том, как начнет этот важный разговор с ним. Она представляла себя величественной, спокойной и милостивой. А вместо этого она полураздетая сидит на полу в куче мокрых полотенец.

– Я сушила волосы. А они запутались, – сказала она, чувствуя себя глупо и смущенно. Его лицо оставалось серьезным, когда, закрыв дверь, он уверенными широкими шагами быстро подошел к ней. Торопясь, он встал перед ней на колени и отвел ее руки от решетки.

– Убери. Дай-ка я займусь этим.