Лиза Клейпас: В мечтах о тебе

Дерек поднял руку и выбившегося из ее прически локона.

– Еще раз… твое имя… – превозмогая боль, прошептал он.

– Сара, – едва слышно ответила она.

Тут в комнату вошли двое мужчин: один маленький, в очках, другой – постарше и значительно выше.

– Мистер Кравен, – заговорил невысокий (это был Ворзи). – Я привел доктора Хиндлея.

– Виски! – выдохнул Дерек. – Из меня чуть душу не вышибли!

– Вы дрались? – озабоченно спросил Ворзи, наклоняясь к хозяину. – Ох, нет! Ваше лицо! – Ворзи неодобрительно посмотрел на Сару. – Надеюсь молодая леди этого заслуживает, мистер Кравен.

– Да не из – за нее я дрался! – возразил Кравен, прежде чем Сара успела что – то сказать. – Это были люди Дженнера. По крайней мере мне так показалось. Они набросились на улице. У них была свинцовая трость и, кажется, нож. А тут эта мышка… как вытащит пистоль да как бабахнет по этим сволочам!

– Что ж, хорошо. – Ворзи приветливо посмотрел на Сару. – Спасибо вам, мисс. Вы очень смелы.

– Вовсе я не смелая, – возразила Сара. – Мне просто некогда было раздумывать: все произошло очень быстро.

– В любом случае, мы вам обязаны. – Ворзи на секунду задумался, а потом добавил:

– Мистер Кравен нанял меня, чтобы я занимался всякого рода неприятностями… и такими, в том числе.

Сара улыбнулась Ворзи. Это был приятный человек, хотя красавцем его не назовешь: мелкие черты лица, редеющие волосы, да еще нелепо сверкающие на носу очки. Казалось, он был абсолютно спокоен, но девушка понимала, каково ему сдерживать себя, чтобы скрыть потрясение, испытанное при виде хозяина.

Ворзи и врач склонились над кроватью и стали стаскивать с Дерека одежду и сапоги. Сара отвернулась. Она хотела было выйти из комнаты, но тут Кравен пробормотал что – то, и Ворзи остановил ее:

– Вам лучше пока не уходить, мисс…?

– Филдинг, – подсказала она, глядя в пол. – Сара Филдинг.

Ее имя заинтересовало Ворзи.

– А вы имеете какое-нибудь отношение к С. Р. Филдингу, писателю – романисту?

– Сара – Роза, – объяснила девушка. – Я подписываюсь инициалами, чтобы сохранить анонимность.

Услышав это, доктор вскинул голову и восхищенно посмотрел на девушку.

– Вы та самая Сара Филдинг?!

– Да, сэр.

Врач оживился:

– Какая честь для меня разговаривать с вами! “Матильда” – один из моих любимых романов!

– Это мое лучшее произведение, – честно призналась Сара.

– Мы с женой целые вечера проводим, обсуждая возможное окончание романа. Быть может, Матильда бросилась с моста, чтобы покончить со своей несчастной жизнью, быть может, она предпочла искупить грехи молодости… – Прошу прощения, – раздался ледяной голос Кравена. – Я вообще – то обливаюсь кровью. А Матильда пускай отваливает.

– Ох, извините! – Сара смутилась. – Доктор Хиндлей, продолжайте осмотр, пожалуйста. – Она посмотрела на Ворзи:

– Где мне подождать?

– В соседней комнате, пожалуйста. Вы можете выпить там чаю и умыться. – Ворзи был сама предупредительность.

– Спасибо, – поблагодарила девушка.

Выходя из спальни, Сара глубоко задумалась. Что же такого особенного было в ее “Матильде”? Книга пользовалась бешеной популярностью. Недавно по этому роману даже написали пьесу и поставили ее в театре. Читатели без устали обсуждали героиню романа, как будто она была реальным персонажем. Казалось, все приходили в неописуемый восторг оттого, что роман не завершен.

Это была история деревенской девушки, которая убежала их дома и ступила на порочный путь проституции. Сара намеренно оставила роман незавершенным. На последней странице Матильда – героиня произведения – стоит на Лондонском мосту и не может решить, покончить ли ей с собою, или посветить остаток жизни тому, чтобы делать людям добро. Читатели, по замыслу автора, должны были сами додумывать судьбу героини. К слову сказать, сама Сара считала, что не важно, умерла ли ее героиня или нет. Главное то, что Матильда осознала свои ошибки.

Словно вспомнив что – то очень важное, Сара всплеснула руками, вытащила из своей сумочки очки, нацепила их на нос и раскрыла записную книжечку. “Отваливает” – записала она новое для себя слово.

Затем девушка медленно стянула с себя плащ и повесила его на спинку стула. У нее было такое чувство, словно ее пригласили во временно пустующее звериное логово. Подойдя к окнам, она отодвинула тяжелые портьеры сливового цвета и выглянула на улицу. Весь Лондон был как на ладони – мир занятых людей, погруженных в собственные проблемы.