Элизабет Бойл: Стань моей судьбой

Люси, хрипло дыша, пыталась возразить, но было уже поздно, Клифтон спускался с лестницы, перешагивая через две ступеньки.

— Мальчик — мой племянник, и я не допущу, чтобы его воспитывали такие, как вы! — объявил Клифтон из холла. — Я вернусь с моим поверенным. Соберите его вещи. — Входная дверь с грохотом захлопнулась.

— Его зовут Майкл! — крикнула Люси, опустившись на пол, ноги не держали ее.

Через мгновение рядом оказались Элинор и Минерва.

— Он хочет забрать у меня Микки! — рыдала Люси на плече Элинор.

— Мы ему не позволим, — сказала Минерва, глядя поверх трясущихся плеч Люси в глаза Элинор. — Не позволим!

Элинор кивнула.

— Боюсь, что он не станет ничего слушать, — всхлипывала Люси. — Я такую кашу заварила.

— Не бойся, Люси, он выслушает твои доводы, — похлопала ее по плечу Минерва. — Выслушает. Мы об этом позаботимся.

Несколько часов спустя Минерва и Элинор сидели в сумраке герцогской кареты у дверей клуба «Уайтс».

— Минерва, если заметят, как мы прячемся на Сент-Джеймс-стрит, мы станем скандалом сезона. — Элинор ниже пригнулась на сиденье.

— Говорю тебе, он скоро появится, и после этого мы сможем уехать, — уговаривала ее Минерва. — Люси сделала бы для нас то же самое.

Это укрепило решимость Элинор.

— Наверняка. Кто бы мог подумать, что она такая?

— И кто мог подумать, что дойдет до этого? — поддержала ее Минерва. Посмей кто-нибудь пару недель назад предположить, что она впутается в подобное дело, рискуя своей репутацией ради Люси Эллисон Стерлинг, она бы его отбрила!

А ведь именно это они сейчас делали… и репутация их балансировала на грани крушения, поскольку ни одна порядочная женщина не осмелится ступить в легендарную обитель, в самый рафинированный из мужских клубов Лондона.

Но именно туда отправился Клифтон, сказал им его дворецкий, прежде чем захлопнуть дверь у них перед носом.

Минерва и Элинор помчались в клуб. И теперь ждали.

Они удрали с Брук-стрит украдкой, пока Люси ждала поверенного, которого ей в помощь обещал прислать герцог. Если бы Элинор и Минерва проговорились о своем замысле, Люси остановила бы их.

— Думаешь, он нас послушает? — спросила Элинор.

— Послушает. — Минерва вытащила из сумочки пистолет.

— О Господи! Минерва, где ты это взяла?

Минерва с опаской взглянула на пистолет, потом перевела взгляд на Элинор.

— Украла из комнаты Томаса Уильяма.

— Браво! — Элинор посмотрела в щелку между шторками. — Он! Во всяком случае, я так думаю.

— Возмутительный тип, — пробормотала Минерва, взявшись за ручку дверцы, поскольку на тротуар действительно спускался Клифтон. — Хотя, подозреваю, он Люси идеально подходит.

Обе затаили дыхание, и когда граф поравнялся с каретой, Минерва, высунувшись, ткнула ему в спину пистолет.

— Сядьте в карету, милорд, и я обещаю не стрелять, — сказала она.

— Леди Стэндон? — оглянулся он. — Вы даже знаете, как этим пользоваться?

— Милорд, я не имею ни малейшего представления, заряжен ли пистолет. Хотите узнать?

Час спустя, потрясенный, но целый и невредимый, Клифтон вышел из кареты Холлиндрейка. Он направился в клуб, где его встретил поверенный, вызванный для разговора.

Утро было насыщено делами: надо было помочь Пимму арестовать Страута, послать за поверенным, чтобы получить опеку над мальчиком. В довершение всего его похитила леди Стэндон, да не одна, а две.

Боже милостивый! Если до министерства иностранных дел дойдет, что его перед входом в «Уайтс» задержала парочка вдов, он этого не переживет.

Правда, он не думал, что Минерва или Элинор станут болтать о том, как провели день.

Поверенного Клифтон прогнал — хватит с него на сегодня пререканий и юридических дел. Он Бога благодарил, что удел дам — домашний очаг, и сожалел о том дне, когда подобным Минерве Стерлинг дадут шанс выступать в суде. Ее слова все еще звенели у него в ушах: «Вы высокомерный дурак! Вы не дали ей шанса! Когда она могла сказать вам о ребенке вашего брата? Когда, сэр?!»

И прежде чем у него появилась возможность хоть как-то ответить, в разговор вступила Элинор Стерлинг:

— Малком любил сестру Люси, Марианну. Оставил ее беременной. И Люси опекала мальчика со дня его появления на свет. А теперь вы смеете усомниться в ней, когда она заботилась о нем, оставила при себе…

— …к ужасу Стерлингов, — вставила Минерва.

— И с опасностью для собственной репутации, заметьте, потому что, точно так же как вы, большинство из нас считало, что это ее ребенок. Она не раз ставила благополучие мальчика выше собственного, лишь бы он остался с ней.