Кэт Мартин - Выбор сердца

Ужас охватил Лили. Она собрала всю свою решимость и начала вырываться из жесткого захвата. Она попыталась лягнуть незнакомца, но пышные юбки мешали ей. Она попыталась укусить его за руку, извивалась и крутилась, используя все уловки, которым ее научили в детстве на улице, но все безрезультатно. На мгновение ей удалось высвободить руку — и, расцарапав багровое одутловатое лицо незнакомца, она попыталась убежать.

— Ах ты, шлюшка!

Он моментально догнал ее и ударил.

У Лили загудело в голове. Она попыталась снова вырваться, но у нее потемнело в глазах, и она потеряла сознание.

Ройал откинулся на спинку дорожной кареты. Золотая краска на гербе Брэнсфордов, запечатленном на дверце, облупилась и выцвела, красная кожа на сиденьях потрескалась… Все это напоминало Ройалу, почему он ездил в Лондон. Почему он женится на богатой невесте.

Он шумно выдохнул. Его задача выполнена. День свадьбы назначен. Пора возвращаться в поместье. После того как Джек Моран вручил Ройалу большую часть денег, которые они выманили у Лумиса, он задержался в городе, расплачиваясь по долгам отца. Он закрыл большую часть счетов, по которым за ним оставались долги, и оставил в запасе достаточно средств, чтобы расширить основанную им пивоварню, поскольку по-прежнему не сомневался в том, что это предприятие окажется доходным.

Хотя почти все деньги были потрачены, Ройалу казалось, что он отдал должное памяти отца. Для обновления замка Брэнсфорд средств не хватало, но он хотя бы восстановил доброе имя семьи.

Взгляд Ройала был устремлен в окно кареты, но он видел только неясные пятна зелени и не замечал молодую листву на деревьях и нежные весенние цветы, распустившиеся в траве на пологих холмах.

Ройал думал о Джослин и приближающейся свадьбе. Он говорил себе, что исполнил долг, как бы тяжело это ни было.

Он не разрешал себе думать о Лили. И время прошло, и воспоминания могли принести только боль.

Он был погружен в свои мысли, когда услышал топот копыт. Какие-то кони мчались галопом — кто-то пытался догнать карету. Ройал насторожился и стремительно выпрямился.

— Разбойники! — крикнул кучер, пуская четырех серых коней галопом.

Породистые кони поскакали во весь опор. Раздались выстрелы. Ройал быстро выглянул в окно, выругался, увидев четырех всадников, настигающих экипаж, и, сунув руку под сиденье, извлек длинноствольный пистолет Адамса, который всегда держал при себе для самозащиты.

Стук копыт становился громче. Выглянув из окна, Ройал увидел, что всадники нагоняют карету. Их лица были завязаны платками, и они уже настигали экипаж. Ройал еще раз выругался. Это грабители, которые время от времени появлялись в их округе! Проклятие! Он не ожидал нападения в разгар дня.

Карета тряслась и раскачивалась. Кучер сделал три выстрела из своего револьвера — один из грабителей вскрикнул. Ройал увидел, как он зашатался в седле и рухнул на дорогу, однако остальные продолжили преследование.

Выглянув из окна несущейся по дороге кареты, Ройал тщательно прицелился и спустил курок. Он сделал еще один выстрел и еще. Проклятый пистолет был массивным и неточным. Ройал успел присмотреть себе новый пистолет Бомонта-Адамса — гораздо более совершенное оружие, и сейчас жалел о том, что не потратил на него деньги.

Прозвучало еще несколько выстрелов, один из которых выбил щепки из боковой стенки экипажа. В лучшие дни на запятках кареты ехали бы лакеи — и все они были бы вооружены на случай нападения. Однако сейчас на такое сопровождение просто не было денег.

Ройал прицелился, выстрелил — и еще один из преследователей упал.

— Оставьте их лежать! — крикнул товарищам предводитель разбойников и, прицелившись, сделал несколько выстрелов подряд.

— Я ранен! — крикнул кучер и выронил пистолет. Карету занесло вправо, потом накренило влево, так что она чуть не опрокинулась. Ройал сделал последние два выстрела — и экипаж начал замедлять движение. Было ясно, что кучер едва справляется с управлением.

Ройал приготовился. При нем была только небольшая сумма наличными — остальные деньги благополучно лежали на счету в одном из лондонских банков. При нем почти не было драгоценностей: только изумрудный перстень отца и карманные часы, подарок Риса на Рождество.

Карета ехала все медленнее, а потом резко остановилась: один из всадников нагнал ее и так сильно дернул за вожжи, что кони протестующе заржали.

— Эй ты, внутри! Выходи! Сию минуту!