Филиппа Грегори - Земные радости

На противоположной стене располагались великолепные планетарные часы, до минуты показывавшие скорость, с которой время проносилось над домом Сесилов. Большой массивный золотой шар изображал Солнце, сбоку от него двигались по своим орбитам Луна, выкованная из чистого серебра, и все планеты, сделанные из серебра или золота и инкрустированные драгоценными камнями. Каждая строго выдерживала ритм своего движения, демонстрируя четкость и красоту природного порядка, того самого, что размещал Англию в центре Вселенной и перекликался с противоположной стеной, где Сесилы стояли в центре Англии.

Это была выставка для гостей, потрясающая даже в помещениях дворца, изобилующих подобной роскошью.

Король, ошеломленный таким великолепием, переводил взгляд с одной стены на другую.

— Ни разу в жизни не видел ничего подобного, — наконец изрек он.

— Мой отец очень гордился этим интерьером, — заметил сэр Роберт.

И тут же понял, что лучше бы откусил себе язык, чем упомянул своего отца при Якове. Уильям Сесил был советником королевы как раз тогда, когда она колебалась в решении о судьбе кузины, королевы Марии Шотландской. И именно Уильям, отец сэра Роберта, положил смертный приговор на стол. Его мнение было следующим: родня они или нет, леди должна умереть; если эта привлекательная соперница останется жить, он не гарантирует королеве Елизавете безопасность. В гибели Марии был повинен Уильям Сесил, и теперь его сын приветствовал в своем доме сына умершей королевы.

— Хочу показать вам апартаменты, — быстро сменил тему сэр Роберт. — Ваше величество, если вам что-нибудь понадобится, дайте мне знать.

Сесил повернулся и взмахом руки подозвал терпеливо ожидавшего своей очереди слугу, который держал тяжелый ларец. Тот вышел вперед, преклонил колено и протянул ларец с драгоценностями. Сверкание бриллиантов полностью затмило небольшую бестактность Сесила. Яков просиял от вожделения и удовлетворенно произнес:

— Отлично. Покажите мне королевские покои.

Сэру Роберту было странно вести этого коренастого и не очень чистого человека в помещения, когда-то принадлежавшие королеве.

После нее там никто не жил, однако аура королевского величия сохранилась. Прежде королева останавливалась в этих апартаментах во время своих длительных и дорогостоящих визитов, и тогда воздух благоухал розовой водой, флердоранжем, разными травами и помандерами. [3] В наши дни помандерами называют ароматизаторы воздуха из фруктов и пряностей. Изначально под словом «помандер» понимали небольшой сосуд, обычно округлой формы, для амбры, мускуса и парфюмерных масел. Помандеры от лучших европейских мастеров-ювелиров носили при себе знатные особы. Считалось, что душистые испарения благотворно влияют на здоровье человека и помогают бороться с инфекциями. Да и сейчас отголоски тех ароматов витали в покоях, заставляя любого благоговейно замирать на пороге. Согласно давно установившейся традиции кресло королевы стояло в центре комнаты как трон и, подобно трону, было облечено высшей властью. Все, от служанки до Сесила, кланялись креслу, входя в комнату и покидая ее, даже в отсутствие правительницы. Такова была сила воздействия королевы Англии.

И теперь, супротив порядка вещей, наследнику, с которым королева никогда не встречалась, имя которого ненавидела, предстояло распоряжаться в ее покоях. Яков вскрикнул от жадного удовольствия при виде богатых занавесей вокруг ложа, ковров на стенах и кровати из резного и позолоченного дерева, в которой он будет спать.

— Да, этот дворец достоин правителя, — сказал Яков; его подбородок был мокрым, словно при виде всей этой красоты у него потекли слюнки.

Сесил поклонился.

— Я оставлю вас отдохнуть, ваше величество.

Комната уже теряла легкий аромат флердоранжа. Новый король пах лошадьми и застарелым потом.

— Я сразу буду обедать, — сообщил он.

Сэр Роберт еще раз низко поклонился и вышел.

Джон не видел прибытия королевской свиты. Выполняя заказ по доставке на кухню необходимых овощей, он следил за рабочими, которые носили большие корзины из холодной теплицы в огороде до задней двери кухни. На дворцовых кухнях царил переполох. Три огромных раскаленных очага ревели. Повара по мясу изрядно потели и были такими же красными, как огромные туши. Кондитеры были белыми от муки и от нервов. Парни, вращающие вертела с мясом, были пьяны от слабого эля, который пили большими жадными глотками. В помещении разделки мясных туш пол был мокрый от крови; местные и приблудные собаки вертелись под ногами, лизали кровь и хватали зубами ливер.