Кейси Майклз: Как укротить леди

Он начал развязывать шейный платок.

– Да, прелесть моя, кокетничаете вы великолепно. Можно даже сказать, почти неподражаемо.

– Всего лишь почти? – На ее полных губках играла шаловливая улыбка.

Он стянул длинную полоску белой шелковой ткани, скомкал ее и, швырнув в сторону кровати, стал стягивать с себя камзол.

– Ну, хорошо, совершенно неподражаемо, вы довольны? Или это результат воздействия вашего платья. Хотя мне вы нравитесь больше без него.

– В самом деле?

Не отводя взгляда, она завела руки назад, чтобы расстегнуть пуговки на спине, и от этого движения под лифом четко обрисовались ее полные груди.

Лукас даже не заметил, как камзол выпал у него из рук, и стал поспешно расстегивать жилет.

– Вы получили мою записку?

Она перевела дыхание и вытянула руки вперед, предоставив платью соскользнуть на пол, широко раскинувшись вокруг ее ног.

– Да, получила. Лидия нашла ее очень милой.

Сбросив жилет, расстегнув и выдернув рубашку из узких панталон, он двинулся к ней:

– Меня мало интересует реакция вашей сестры.

Николь вынула из волос шпильки и, тряхнув головой, распустила густую волнистую массу по плечам. Освободившись от упавшего платья, она принялась развязывать шнурки нижней юбки.

– Мне особенно понравились в нем два момента.

Лукас сразу догадался, что она имеет в виду, но кротко попросил уточнить.

– Ну…

Нижняя юбка упала на пол, под тонкими панталонами он увидел темные завитки и… едва не потерял нить разговора.

– Больше всего мне понравилось, что вы назвали себя идиотом. А еще ваше намерение просить у меня руки, стоя на коленях. Эти строки доставили мне особенное удовольствие. Вы собираетесь снимать панталоны?

Он стоял уже совсем близко и мог бы дотронуться до нее, но не стал. Ему нравилось возникшее напряжение, усиливающее его желание.

– Не могу снять их, пока не освобожусь от сапог, а здесь нет специального приспособления. Извините.

Николь сокрушенно вздохнула.

– Ничто не остается без возмездия, не знаю, почему всегда так выходит! Что же делать! Попробую помочь вам стянуть ваши сапоги.

Он подошел еще ближе, положил руки ей на талию, она призывно отступала, пока не уперлась спиной в кровать.

– Нет, мне кажется, для этого нет времени, а вам?

Она провела розовым язычком по пересохшим губам.

– В таком случае, думаю… Думаю, придется вам остаться в сапогах. Или у вас есть другие предложения?

– Да нет, пожалуй…

Он потянул за шнурок панталон, стянул их вниз, усадил ее на кровать и, уже не сдерживая себя, обрушил на нее вихрь страстных и изощренных ласк, доводящих обоих до восторженного исступления. Он освобождался от пережитого напряжения перед схваткой, изливал невыразимое облегчение и ликование, что не только выжил, но и одержал победу. Это состояние он помнил по войне. Но теперь к нему примешивалась безграничная радость от сознания, что он встретил эту единственную в мире, необыкновенную женщину, полюбившую его так глубоко и преданно, что самозабвенно отдалась ему и даже жизнью своей рисковала ради него. Они всегда будут рядом… хотя порой ему придется потрудиться, чтобы сравняться с нею. И общими будут их любовь и нежность, верность и готовность разделить любые трудности, общими будут их печали и радости…

И подобно тому, как в эти незабываемые мгновения, они вместе будут взлетать к небесам!

Николь медленно просыпалась с улыбкой на припухших губах, потом сладко потянулась, как котенок после сна на солнышке.

– О! – выдохнула она, ощутив слабую боль в мышцах рук.

– Что с тобой?

Она теснее прижалась к мужчине, на чьей широкой груди уснула после долгих часов любви, вознесшей ее к таким высотам наслаждения, что она испытывала невольное сочувствие к женщинам, которым не суждено было испытать что-либо подобное.

– Нет, ничего. Но если я еще когда-либо изъявлю желание стянуть с тебя сапоги, не позволяй мне этого.

– Достаточно было стянуть их с пятки, и все. Видела бы ты свое лицо, моя радость!

Вспомнив, как она со стуком упала на пол с его сапогом в руках – а главное, как он хохотал, пока она старалась восстановить дыхание, – она ткнула его кулаком в бок.

– Николь?

– М-м-м? – промурлыкала она, не отнимая своего кулачка и размышляя, куда бы направить руку дальше. На север? Или на юг? Оба направления казались ей одинаково привлекательными.

– Я люблю тебя.

Рука ее замерла, и она посмотрела ему в лицо.

– Признаться, я на это надеялась. Но скажи еще раз!