Джоанна Мэйкпис - Интриги королевского двора

Уот пробормотал что-то неразборчивое, спрыгнул с козел и бросился к воротам. В ту же минуту Энн, наконец, разглядела в тусклом свете факелов два мужских силуэта.

До нее донеслись спокойные, даже оживленные голоса — она не поняла, вопросы или советы, — затем шаги ускорились, и она увидела, как Уот и Симпкин под руки ведут Ричарда к повозке.

— Садитесь в повозку, мистер Ричард, — прозвучал невозмутимый голос Симпкина, ничем не выдающий его тревоги. — Заберетесь сами? Мистрис Энн ждет вас. Мы сразу двинемся в путь.

Сквозь пелену слез Энн увидела Ричарда и протянула к нему руки.

— Ричард, милый, что они с тобой сделали?

Он приглушенно рассмеялся, неуклюже усаживаясь рядом с ней на скамью.

— К счастью, почти ничего, дорогая. Спасибо, Симпкин, все хорошо.

Энн не могла разглядеть его лицо, но голос звучал твердо. Протянув руки, она коснулась грубой одежды тюремщика.

— Тебя пытали? О господи! — Из ее глаз брызнули слезы.

Ричард на ощупь нашел ее руку.

— Полно, милая, не надо плакать. Я только немного прихрамываю. — И в темноте снова прозвучал его невеселый, иронический смешок. — Оттого, что успел повисеть на дыбе, но, к счастью, недолго. Господи, а я уж не надеялся выбраться из Тауэра живым! Расскажи, как тебе это удалось, — только не сейчас, мне надо отдышаться.

Энн притянула его к себе, Ричард вскрикнул от резкой боли, и она испуганно разжала руки. Значит, пострадала не только его нога. Когда же они доберутся до надежного убежища, где она сможет осмотреть его и облегчить его страдания? Какая досада, что в повозке темно! Но все-таки Ричард жив, он рядом, и за это Энн была всем сердцем благодарна Богу. Теперь она мечтала лишь о том, чтобы избавить любимого от боли.

Забираясь на козлы, Симпкин вполголоса объяснил ей:

— Не тревожьтесь, мистрис, я получил пропуск на выезд из города через восточные ворота. Мы проедем по Тауэрскому мосту и вскоре окажемся на дороге, ведущей к Блэкхиту.

Стараясь не причинять боли Ричарду, Энн придвинулась ближе и взяла его за руку, словно боясь, что он растает, как мираж.

— До сих пор не могу поверить, что ты рядом, дорогая, — срывающимся голосом пробормотал он.

— Ричард, любимый, мне страшно дотронуться до тебя… причинить тебе боль…

— Не бойся, — перебил он. — Хорошо уже то, что ты рядом. Я слышу твой запах. А я уже боялся, что никогда больше не почувствую его. Дорогая, от меня не слишком несет? Можно подумать, я провел в этой вонючей дыре целый месяц, а не несколько часов.

— Нет, нет, милый, — поспешила отозваться Энн. — Я хочу быть рядом, слышать твой голос, запах, знать, что ты в безопасности. У меня был приказ о твоем освобождении, но я все-таки боялась, что тебя не выпустят!

Повозка катилась по мосту. Энн осторожно уложила голову Ричарда к себе на колени и постаралась устроиться поудобнее, чтобы его не трясло. Поморщившись от боли, он благодарно прильнул к ней.

— Где еще тебе больно? — спросила она, уткнувшись подбородком в его растрепанные волосы.

Ричард пожал плечами.

— Меня избили стражники. Бок болит. А еще меня бросили в подземелье, но при этом я почти не пострадал. Не пугайся, когда увидишь меня при свете, — зрелище не из приятных. Один глаз почти заплыл, на лбу шишка, губу рассек этот мерзавец Хильярд — он ударил меня кулаком и поранил острым краем кольца.

Энн опять расплакалась и крепче прижала его к себе.

— Ты говоришь, моего освобождения добилась королева?

— Да, она вступилась за тебя перед королем. Мне… пришлось рассказать ей все.

— Правда? — Ричард хрипло рассмеялся. — Вот уж не думал, что она имеет такое влияние на Генриха!

— Она напомнила ему, что ты спас его сына.

В ответ послышался невеселый смешок.

— Вот видишь! Я знал, что когда-нибудь это мне пригодится.

Повозка остановилась возле городских ворот. Пришлось подождать, пока стражники рассмотрят пропуск и распахнут ворота. Наконец путники выехали на Кентерберийскую дорогу, направляясь к Блэкхиту.

Было уже совсем темно, Симпкину и Уоту пришлось зажечь два фонаря, чтобы освещать путь. Энн видела впереди только несколько освещенных футов дороги, по которой черепашьим шагом тащилась лошадь.

Убаюканный колыханием повозки, измученный усталостью и болью, Ричард уснул.

Небо сменило цвет с черного на темно-серый, когда Уот, наконец, обернулся и сообщил Энн, что они почти на месте. И указал на каменный столб у обочины. Энн вдруг вспомнила, что не знает, где искать друзей.