Жаклин Санд - Честь виконта

Стукнула дверь, и, даже не оборачиваясь, Сезар понял, что это Флоран.

– Ваша светлость, приехала графиня де Бриан.

– Проводи ее сюда.

– Не в гостиную?

– Сюда.

Обычно Сезар редко пускал женщин в свой кабинет. Это было его царство, куда даже самым прелестным гостьям вход воспрещался. Но в последнее время правила нарушаются, как будто так и должно быть. А может, он просто устал от правил и своих неизменных парижских привычек.

Прошуршали шелка, и Сезар, улыбаясь, повернулся навстречу Ивейн.

– Здравствуй.

– Здравствуй. – Она подошла к нему, вся в чем-то голубовато-серебристом, очень воздушном, и ответила на короткий поцелуй. – Ты снова скучаешь?

– Я размышлял.

– Слишком много думаете, ваша светлость.

– Таким уродился. – Он указал на кресло, предлагая присесть, но Ивейн покачала головой.

– Мне нужно поговорить с тобой, Сезар. У меня новости.

– Приятные или не очень?

– Это зависит от многого. Еще летом я написала Луизе Отто-Петерс, и она наконец ответила мне. Приглашает приехать к ней в Лейпциг. Это очень важно для меня. Ты не хотел бы… поехать со мной?

Виконт молчал.

Их с Ивейн отношения были странными – иначе и не скажешь. После нашумевшей истории, сделавшей их обоих героями прессы, а графиню де Бриан вознесшей на высоту, откуда открывались нужные ей виды, – они встречались вполне регулярно, два раза в неделю или чаще. Они ездили на пикники, прогуливались в парках, посещали приемы и салон мадам де Жерве. Официально считалось, что виконт де Моро ухаживает за графиней де Бриан. Но ни он, ни она не знали на самом деле, ухаживает он или нет.

Она пыталась понять, куда ей двигаться дальше. Он – тоже.

Вполне возможно, они оба еще не были готовы к любви.

Глядя во встревоженное лицо Ивейн, ожидавшей ответа, Сезар наконец произнес:

– Хорошо, что ты пришла, так как у меня тоже новости.

– Приятные или не очень? – передразнила она его, но глаза выдавали беспокойство.

– Не очень. Я тоже хочу уехать из Парижа.

– И хочешь, чтобы я поехала с тобой?

– Нет, Ивейн. Туда, куда я отправлюсь, я никогда тебя с собой не возьму.

Графиня схватила его за рукав:

– Сезар! Что ты имеешь в виду?!

– Я еду на войну.

Ивейн побледнела, даже побелела, как полотно.

– Какую войну?!

– Ты читаешь газеты. Война России с Турцией неизбежна. – Он кивнул на стол, где лежала стопка свежей прессы. – И Франция будет втянута во все это. Я хочу отправиться туда, предложить свои услуги союзному командованию. Я неплохо стреляю, фехтовальщик тоже хороший; возможно, и пригожусь.

– Но зачем? – прошептала она. – Что тебе там нужно?

Виконт пожал плечами:

– Я сам не знаю, но меня влечет туда, как будто именно там лежит мой путь. Я устал от Парижа, Ивейн, устал от бесконечных приемов, от пустых разговоров, от незначительных людей. И даже тайны меня не так влекут, как раньше. Мне необходимо уехать, однако мирная жизнь не даст мне того, что я ищу. Я поеду на войну, потому что не могу иначе. – И добавил тихо: – Извини.

Она медленно покачала головой:

– Нет… я понимаю тебя. Это как всепоглощающая жажда, невозможность усидеть на месте. Я чувствую то же, когда думаю о Лейпциге и о том, что меня ждет. И потому я тебя понимаю. Просто безумно за тебя боюсь.

– Я отправлюсь не один. Возьму с собой Флорана, разумеется. И еще Ксавье поедет.

– Ксавье?.. Ах, Трюшон! Он-то что там забыл?

– Заскучал среди парижского общества и надеется, что война его развеселит.

Ивейн не заплакала, как он опасался, но, конечно, была очень огорчена. Сезар привлек ее к себе, и она положила голову ему на плечо.

– Нам нужно это время, – сказал виконт, – для нас самих. Ты ведь это чувствуешь и понимаешь.

– Да. Я знаю. Потому не стану пытаться тебя остановить.

– Спасибо.

После паузы он спросил уже более веселым тоном:

– Но ты ведь поедешь со мною сегодня на прием к императрице Евгении? Я хочу покрасоваться с тобою перед высшим обществом, пощеголять белым фраком и заставить всех людей в зале завидовать нам.

– Осторожно, если тебе позавидует сам император! – предупредила Ивейн. – Это обычно плохо заканчивается.

– Мы утрем ему нос и покинем Париж прежде, чем Наполеон на нас рассердится.

Они еще помолчали, и Сезар спросил:

– Ты будешь мне писать?

– Да, – сказала она, – и ждать тебя буду, если надо.

– Надо.

Ивейн кивнула молча, не отрывая головы от его плеча.

И Сезар знал: она дождется.