Кэтрин Коултер: Сумасбродка

— Так, значит, теперь вы вдвоем собрались к этому мерзавцу, чтобы поучить его хорошим манерам?

— Именно так, хотя, если говорить честно, я все еще не решил до конца, что сделаю с этим ничтожным подлецом мистером Клайдом, — признался Грей.

— Может, нам стоит свернуть ему шею, а потом выдать это за несчастный случай? — невинно хлопая глазами, подсказала Джек.

Грей со смехом привлек ее к себе.

— Вот так-то, Райдер! Не вздумай когда-нибудь покушаться на меня, не то тебе придется иметь дело с моей женой! Ну а теперь выкладывай свои новости.

— Наверняка вы уже придумали, как восстановить контроль над выборами? — спросила Джек, на этот раз уже серьезно.

— Увы, у меня не хватило времени, а в результате мои дети взяли все на себя.

— Ваши дети?

— Ну да, причем сразу все четырнадцать!

— Когда я вернулся домой, чтобы разузнать, каким образом можно осуществить придуманный с вашей помощью план, а заодно предпринять что-нибудь против этого мелкого пакостника, Хорэса Редфилда, мне стало известно, что он не терял времени даром и многих успел настроить против меня. У моей Софи просто чесались руки надрать негодяю уши. Как раз в это время Джереми и Оливер вернулись из Итона…

Увидев недоумение на лице Джек, Райдер пояснил:

— Джереми — младший брат Софи, а Оливеру уже исполнилось шестнадцать, и это прекрасный юноша. Дуглас очень благоволит к Оливеру и собирается дать ему образование, чтобы сделать управляющим в Нортклиффе, но это уже другая история. Так вот, мальчики моментально поняли, что происходит. Тогда они собрали всех, кого им только удалось разыскать, и сообщили им, что собираются раздавить одну гадину! — Тут Райдер перевел дух и радостно потер руки. — Ах, какие у меня чудесные парни!

— И чем же все кончилось? — не удержавшись, снова спросила Джек.

— Джереми с Оливером решили, что такой мерзавец, как мистер Редфилд, не может быть без греха за душой, и принялись за ним следить. Им ничего не стоило выяснить, что Редфилд тайком навещает одну женщину, которая живет на окраине деревни возле Примптона. Ее зовут Фанни Джеймс, она была когда-то актрисой, но теперь сошла со сцены. Дамочка не постеснялась признаться моим парням, что не умеет ни шить, ни готовить и не желает наниматься в судомойки или горничные, чтобы не попортить свои хорошенькие ручки. Поэтому ей ничего не оставалось, как сделаться содержанкой Редфилда. Тогда они попросили ее поделиться секретами сценического мастерства, и Фанни Джеймс не имела силы отказать — тем более что к ней привели кучу детей, которые сидели вокруг нее и разинув рот ловили каждое ее слово. Потом она побывала у Джейн в Брэндон-Хаусе, где и познакомилась с Софи и нашими домочадцами.

Тут Райдер вдруг замолк, уставившись на свои сапоги, а потом запрокинул голову и весело расхохотался.

Грей терпеливо выждал некоторое время, и затем спросил:

— Этой Фанни Джеймс было невдомек, что Редфилд порочил твое имя, верно?

— Она ничего об этом не знала, — отвечал Райдер, качая головой. — Мало-помалу она накрепко привязалась к моим детишкам, и к Джейн, и к другим женщинам, что работают в Брэндон-Хаусе, ну и, конечно же, к Софи. Все тут же решили, что неплохо бы им иметь собственного художественного директора, который будет давать всей компании уроки актерского мастерства. Великолепная идея, не правда ли? Это и впрямь поможет маленьким сорванцам бороться со скукой, особенно в зимнее время!

— Так вы устроили свой спектакль, Райдер? — спросила Джек. При виде самодовольной улыбки Райдера Шербрука она не смогла удержаться и улыбнулась в ответ. — Ну же, не тяните, чем все кончилось? И что в конце концов стало с Хорэсом Редфилдом?

— Постепенно Фанни узнала, чем занимается Редфилд. Она так разъярилась, что даже сочинила пьеску про сварливого коротышку, который, чтобы стать мэром, пытается опорочить доброе имя своего соперника. Для этого негодяй объявляет, что в их городе дети все до одного — незаконнорожденные, и он лично готов выяснить имя их отца, дабы призвать его к ответу. Мы устроили небольшое представление на окраине той деревни, в которой жила Фанни. Слава Богу, день тогда выдался как на заказ — теплый и ясный. Содержание пьесы мы держали в строгой тайне, объявив лишь, что внебрачные дети Райдера Шербрука устраивают спектакль на потеху почтенной публике. Хорэс Редфилд явился на спектакль одним из первых, представительный и важный, в новом желтом жилете. Он лопался от злорадства и уже предвкушал, как заколотит последний гвоздь в крышку моего гроба, назовет позабытых и позаброшенных малюток живым укором; да только все приготовленные им гвозди оказались вколочены в его собственный гроб! Наши дети были бесподобны, да и Фанни тоже оказалась на высоте. Одному из учителей в Брэндон-Хаусе, мистеру Форбсу, поручили роль мистера Редфилда. Это был настоящий жирный пижон. А в конце на сцену вышла сама Фанни и перед двумя сотнями собравшихся заявила, что посвящает эту пьесу мне в благодарность за то, что я подбираю на улицах брошенных детей, кормлю их, одеваю, даю им крышу над головой и забочусь о том, чтобы из них выросли честные и порядочные граждане. При этом она не спускала глаз с Редфилда, оставшегося в полном одиночестве. Даже жена не пожелала сидеть рядом с ним. Выборы состоятся на будущей неделе, и теперь я не сомневаюсь в своей победе, а благодарить за это должен моих детей и бескорыстие женщины, состоящей теперь у меня на службе. Я плачу ей достаточно, чтобы она могла вести приличную жизнь и не идти на содержание к очередному мерзавцу.