Лайза Клейпас: Ангел севера

Тася взволнованно засыпала его вопросами:

– В Лондоне? Он сейчас здесь? Почему он приехал в Англию? Как он? В каком состоянии?

– Это все, что я знаю. И я запрещаю тебе общаться с ним.

– Запрещаешь?

Люк поигрывал рюмкой, медленно поворачивая ее в пальцах.

– Поверь, ему ничего не нужно от тебя. У него есть все, что необходимо. Кажется, ему разрешили вывезти из России десятую часть имущества. Этого более чем достаточно.

– Да, конечно, – заметила Тася, соображая, что десятая часть имущества Ангеловских составляет по меньшей мере миллионов тридцать. – Но потерять дом, наследие предков…

– Он великолепно обойдется без них.

Тася была поражена его черствостью.

– Ты знаешь, что делают на допросах с людьми, обвиняемыми в государственной измене? Любимый прием – это иссечь человеку спину до костей, а потом поджарить на огне, как свинью на решетке! И на какие бы уступки они ни пошли, уверена, что никаких денег не хватит, чтобы расплатиться за зло, которое они ему причинили. У него в Англии нет родных, кроме меня и Алисии Эшборн…

– Никогда в жизни Чарльз не позволит Алисии навестить Ангеловского.

– Ах, значит, вы с Чарльзом оба держите своих жен в кулаке? – Тася вскочила со стула, не в силах сидеть на месте и продолжать спокойный разговор. Все в ней кипело от возмущения. – Когда я выходила за тебя замуж, то считала, что муж-англичанин будет меня уважать, позволит мне говорить то, что думаю, и предоставит мне свободу. Из того, что ты рассказывал мне о первом браке, было ясно, что именно так ты обращался со своей первой женой. Ты не можешь утверждать, будто встреча с Николаем мне сейчас чем-то угрожает или что я причиню вред кому-то, если его увижу! Ты не можешь запрещать мне что-либо, не объяснив причины…

Лицо Люка потемнело от гнева.

– В этом случае ты просто мне подчинишься! – прорычал он. – И будь я проклят, если буду тебе что-то объяснять!

Мое решение окончательное.

– Просто потому, что ты мой муж?

– Да. Мэри подчинялась этому правилу, и ты тоже подчинишься.

– Никогда! – Тася задрожала, как натянутая тетива лука. Пальцы сжались в кулаки. – Я не ребенок, который должен тебя слушаться! Я не вещь, которую ты можешь переставлять с места на место по своему желанию, и не животное, которое ты волен запрячь и вести куда хочешь… и не рабыня, чтобы беспрекословно подчиняться. Мой ум и тело принадлежат мне… И пока ты не переменишь своего решения, не позволишь мне увидеть Николая, не смей ко мне прикасаться!

Люк очутился около нее так быстро, что она не успела сообразить, в чем дело, как вдруг оказалась прижатой к нему, его рука запуталась в ее волосах, его рот сокрушительно смял ее губы. Он целовал ее, так крепко прижимая рот к губам, что она ощутила вкус крови. Она всхлипнула и попыталась его оттолкнуть, а когда он ее отпустил, буквально задохнулась от ярости. Медленно дотронулась она до своих израненных губ.

– Я буду касаться тебя когда и как захочу! – свирепо произнес Люк. – Тася, не доводи меня до крайности… Или пожалеешь об этом.

Хотя желания видеть Николая Алисия Эшборн не испытывала, ей было любопытно, что с ним происходит.

– Говорят, что понадобилось двадцать фур, чтобы перевезти его ценности из порта в дом, который он снял, – рассказывала она Тасе за чаем. – У него уже было много визитеров, но он никого не принял. В Лондоне только и говорят о таинственном изгнаннике, князе Николае Ангеловском.

– Ты собираешься его навестить? – тихо спросила Тася.

– Дорогая, я не видела Николая с детства и не чувствую ни желания, ни обязанности его видеть теперь. Кроме того, Чарльз рассердится, если я ступлю хоть на порог дома Николая.

– Не могу себе представить Чарльза гневающимся, – заметила Тася. – Он самый мягкий и вежливый человек, которого я когда-либо встречала.

– Он бывает сердитым, бывает, – уверила ее Алисия. – Раз в два года он взрывается… И тогда ты не захочешь оказаться поблизости от места взрыва.

Тася слегка улыбнулась и глубоко вздохнула.

– Люк сердится на меня, – доверилась она кузине. – Очень сердится. Возможно, он имеет на это полное право. Я не могу объяснить, почему хочу видеть Николая… Знаю только, что он одинок и очень страдает. Должен найтись способ, как мне ему помочь.

– Почему? Зачем? Ведь Николай причинил тебе столько неприятностей.

– Но ведь именно он помог мне бежать из России, – не согласилась Тася. – Ты знаешь, где он живет? Скажи мне, Алисия.