Елена Езерская: Бедная Настя. Книга 7. Как Феникс из пепла

Анна вздохнула и вдруг остановилась, не сразу понимая, что задержало ее, и лишь минуту спустя, осознала, что не узнает этого места.

Зеленая лужайка на подступах к особняку исчезла, а все пространство, что она занимала, сейчас было усыпано мелким гравием, смешанным с блестящими разноцветными конфетти, носившим следы хаотично разъезжавшихся карет. А вместо роскошной клумбы с редкими тюльпанами, что Анна однажды привезла из Франции, находился постамент с претенциозной чашей в виде огромной морской раковины, из центра которой иссякающей струйкой подтекал фонтанчик, издававший характерный запах игристого вина. То тут, то там Анна наступала на сгоревшие петарды, позолоченные маски и розовые шелковые ленты и бантики с амурами.

Анна даже оглянулась — туда ли она попала? Все эти аксессуары, растерзанные гостями какого-то праздника, никак не вязались с обликом ее дома — дома, где уже давно не звучал смех детей, играющих с родителями. Или, быть может, здесь уже получили по линии министерства сообщение о её возвращении и готовились к встрече? Нет-нет, видимые Анной следы явно принадлежали чужому торжеству, но тогда — как и почему кто-то посмел превращать ее дом в ярмарочную площадь?.. Анна решительно оттолкнула носком туфли попавшуюся ей под ноги блестящую бумажную спираль и решительно поднялась по ступенькам наверх.

Она довольно долго беспрепятственно в растерянности ходила по залам и комнатам первого этажа, не узнавая ни обстановки, ни убранства помещений. Иногда навстречу ей попадались сонные и совершенно незнакомые дворовые обоих полов, вяло помахивающие щетками для уборки мусора. В гостиной с роялем — теперь уже бывшей, превращенной в бальную залу, на четвереньках ползала какая-то девица с покрасневшими от бессонницы глазами и с задранным подолом юбки. Девица усердно оттирала с мраморного пола следы вина и кондитерского крема.

Зимний сад в эркере гостиной, любимый и тщательно оберегаемый Анной и ухаживавшей за ним привезенной из Двугорского Любашей, превратился в будуар игривого цвета, заставленный мягкими диванами с большим количеством тканных золотом арабских подушек и подушечек. Цветы же куда-то исчезли — их заменили три пальмы в кадках, рядом с которыми валялись кальяны, еще источавшие ароматы восточных благовонных курений.

«Что это?» — то ли подумала, а скорее всего — вслух сказала Анна, ибо ее вдруг заметили, и откуда-то из темной ниши в переходах между залом и комнатами возник одетый в наискосок застегнутую ливрею слуга в помятом, сдвинутом набок парике с буклями в елизаветинском стиле, и пьяным голосом отрыгнул, хватая Анну за рукав платья: «Вы куда, мадам? Свадьба уже кончилась, все гости разъехались».

— Свадьба? — не поняла Анна. — Какая свадьба?

— Так хозяина здешнего, — теперь уже икнул слуга, пытаясь вновь ухватиться за край буфа на рукаве незнакомки.

— Хозяина? — воскликнула Анна. — Да что же ты, милейший, бредишь? Я хозяйка этого дома, баронесса Корф!

— Вы, сударыня, самозванка, — раздался чей-то незнакомый, но более трезвый голос. — Баронесса Корф, равно как и супруг ее, давно уже почили в Бозе, а дом этот мой хозяин снял месяц назад в аренду у барона Ивана Ивановича Корфа.

— Это шутка? — побледнела Анна. — Барон умер десять лет назад! Или вы хотите сказать, что теперь позволено подписывать договора с призраком?

— Шутить здесь изволите вы, мадам, — грубовато ответил ей незнакомец, среднего роста косолапый крепыш с надменной, нагловатой улыбкой, выдавшей в нем пехотного знатока женского пола. — Для усопшего господин барон выглядит слишком реально и вполне дееспособен. Он лично присутствовал при составлении бумаг…

— Так вы видели его? — с надеждой прояснить хотя бы что-либо быстро спросила Анна. — Сколько ему лет? Как выглядит?

— С господином бароном разговаривал мой хозяин, и, судя по всему, этой встречей оба остались довольны, — с подчеркнутой вежливостью пояснил ее собеседник. — Я же вел дела с управляющим барона Корфа, господином Шулером…

— Бред какой-то! — не удержалась от негодующей реплики Анна, невольно прерывая своего неожиданного собеседника. Этого еще не хватало! Еще один однофамилец?

— Если вы намерены оскорблять меня, сударыня, то советую вам уже остановиться, так как чаша моего терпения переполнена… — Незнакомец угрожающе сдвинул густые, торчащие ежиком брови.

— И что же вы сделаете? Выгоните меня? — недобро усмехнулась Анна. — Сами наброситесь или велите сделать это слугам?