Джейн Кренц - Кольца Афродиты

— С разбойником? — вежливо переспросила Беатрис. — Я бы предпочла вообще с ним не встречаться.

— Нет, мэм, — нетерпеливо возразила Элис. — С его светлостью.

Похоже, граф хорошо потрудился, чтобы создать у слуг представление о своем всемогуществе, подумала Беатрис, а вслух сказала:

— Да не может быть!

Элис с заговорщицким видом кивнула:

— Никто не понимает, откуда он узнает о таких вещах. Но Кук говорит, что это обычное дело. А Финч считает, что у хозяина есть свои способы.

— Ну да, способы его светлости. — Беатрис отпила чая. — Элис, мне жаль тебя разочаровывать, но я подозреваю, что метафизическая интуиция здесь совершенно ни при чем. Скорее всего он просто открыл окно, высунул голову и подслушал мой разговор со своим дворецким.

Элис насупилась. Ее явно обидело предположение о том, что граф может опуститься до такой заурядной вещи, как подслушивание.

— О нет, мэм! Я уверена, что он не позволит себе подобных вещей. Зачем бы ему высовывать голову под дождь?

— Необычное поведение, в самом деле, — пробормотала Беатрис. — Может, попробовать высказать догадку, почему он известен под именем Безумный Монах… гм?

Элис испытала смятение от того, что на Беатрис не произвели впечатление таинственные способности графа. Попятившись к двери, она, заикаясь, сказала:

— П-прошу п-прощения, м-мэм. Что-нибудь хотите еще?

— Пока что нет, — ответила Беатрис. — Спасибо, Элис.

— Да, мэм, — проговорила девушка и мгновенно исчезла за дверью.

Когда дверь закрылась, Беатрис взяла кусочек тоста и откусила.

— Кажется, зверски проголодалась, Сэлли.

— Moi тоже. — Сэлли взяла самый большой кусок, рыбного пирога. — Хоть вы и говорите спокойно об этом разбойнике, а я готова поклясться: нам повезло, что мы остались живы. Я видела его взгляд… Кошмарный тип!

— Нам повезло, что у нас такой надежный кучер. И очень хорошо, что он не склонен паниковать.

— Ага! — Сэлли затолкала кусок пирога в рот. — Все кучера одинаковы. Бесшабашные и пьют как сапожники…

Нет, этого типа перепугал ваш маленький пистолет, а не Джон.

— Я понимаю, что путешествие было трудным. Спасибо, что согласилась отправиться со мной. Я не могла вытащить из города в такое время ни мою кузину, ни тетю. Они» получили приглашения на очень важный для них вечер. А брать с собой мою экономку я не хотела. Миссис Чеслин, плохо переносит дорогу.

Сэлли пожала плечами:

— Пока что все в порядке. Я рада возможности попрактиковать французский. Скоро я заканчиваю частную академию и смогу работать в богатом доме. Мне нужно улучшить произношение, n'est-ce pas?

— Твое произношение улучшается день ото дня. Ты уже выбрала себе новое имя?

— Я разрываюсь между самым простым вроде Мари и каким-нибудь более хитрым. Что вы думаете о Жаклин?

— Очень мило.

— Majs oui. — Сэлли подняла стакан с джином. — Пусть будет Жаклин.

Беатрис улыбнулась. Конечно, произношение у Сэлли было безобразным, но, к счастью для нее, сейчас было очень модно нанимать французских горничных. Многие светские дамы закрывали глаза на весьма сомнительный акцент горничных по той простой причине, что не хватало ни французских горничных, ни портных, ни модисток. Поэтому не приходилось быть слишком разборчивыми.

Конечно, подумала Беатрис, если кто-то из потенциальных работодателей Сэлли узнает, что сомнительно у нее не только произношение, дело серьезно осложнится.

Сэлли, как и остальные женщины, прошедшие через частную академию, раньше зарабатывала себе на хлеб как проститутка самых низкопробных домов терпимости.

Беатрис и ее подруга Люси Харби, первоклассная модистка известная своим клиентам под именем мадам д'Арбуа, отнюдь не ставили себе задачей вызволить всех несчастных женщин с панели. Сами познавшие благородную нищету, они были слишком заняты тем, чтобы выжить, и было им совсем не до других. Но когда в один прекрасный день они благополучно открыли новое дело, сказали свое слово судьба и воспитание Беатрис, которая была дочерью приходского священника.

Все началось спустя месяц после открытия магазина модного платья Люси. К дверям черного хода приползла молоденькая девушка, она истекала кровью после аборта. Беатрис и Люси помогли ей подняться в тесную комнатку, где они жили вдвоем. Когда стало ясно, что девушка выживет, Беатрис и Люси придумали план, как ей сменить профессию.

Билетом в лучшую жизнь мог стать сфабрикованный французский акцент.

План по переделке юных проституток в горничных французских аристократок заработал столь успешно, что родилась идея создать частную академию.