Джейн Кренц - Запоздалая свадьба

— Смерть от собственной руки. — Аспазия на мгновение закрыла глаза. — Как все это ужасно!..

— Сегодня ночью Тобиас говорил со старухой, обитательницей самых жалких трущоб, — мягко объяснила Лавиния. — Много лет назад она продала двух мальчиков человеку, сказавшему, что у него нет сыновей и поэтому он берет учеников, чтобы обучить их своему ремеслу.

— Думаю, этим покупателем и был настоящий Мементо Мори, — добавил Тобиас, по-прежнему не отрывая взгляда от остывшего камина. — И похоже, его ученики в самом деле пытались следовать по той же стезе.

— И теперь оба мертвы, — заключила Лавиния.

Обшарпанный наемный экипаж, привезший их в дом Аспазии, все еще ждал на улице. Тобиас подсадил Лавинию и сам сел напротив. В слабом свете горевшего над их головами фонарика его лицо казалось осунувшимся и угрюмым.

— Я знаю, как измучило тебя это дело, — начала Лавиния, поспешно хватаясь за подвесную ручку, когда послушная лошадь рывком взяла с места. — Но теперь все кончено.

— Да, — обронил он, глядя в окно. Сознавая, какая тьма царит в его душе, Лавиния испугалась, что ему грозит опасность с головой погрузиться в его собственный, личный, небольшой уголок ада.

— Утром тебе, разумеется, сразу станет легче, — заверила она.

— Разумеется.

Она лихорадочно пыталась придумать способ растопить лед, возникший между ними, но когда ничего не вышло, решила попробовать более прямой подход.

— Ладно, сэр, говорите начистоту. Вы в очень странном настроении для человека, только сейчас закончившего успешное расследование убийства, и не одного. Что случилось?

Сначала Тобиас, казалось, не думал отвечать. Но через несколько минут он повернул голову и взглянул на нее.

— Пирс был ненамного старше Энтони и Доминика, — глухо выговорил он.

Лавиния внезапно поняла.

— И ненамного старше Милого Неда. — Она подалась вперед и взяла его большие руки в свои. — Тобиас, ты не можешь спасти всех. Делай что в твоих силах. И этого достаточно. Должно быть достаточно. Если не смиришься с обстоятельствами, навсегда впадешь в отчаяние, которое не позволит спасти вообще никого.

Его пальцы с силой сомкнулись на ее запястьях. Буря в глазах грозила увлечь ее в свои глубины. Он ничего не ответил, но немного погодя привлек ее к себе.

Они обнимали друг друга, пока кеб не остановился перед ее домом.

Тобиас вышел, помог спуститься Лавинии и проводил до крыльца. Она открыла ридикюль и нашла ключ.

— Осталось кое-что еще, — вымолвил он, наблюдая, как она вставляет ключ в скважину.

Лавиния быстро вскинула голову:

— Что именно?

— Дело еще не завершено.

— Но Пирс покончил с собой. Что не дает тебе покоя?

— Подлинное имя Мементо Мори.

— Но, Тобиас, ты сам сказал, его, вероятнее всего, уже нет в живых. Даже если он не умер, все равно сейчас уже очень стар. Зачем он тебе нужен?

— Я хочу знать, кто ответствен за то, что два маленьких мальчика превратились в профессиональных убийц.

Лавиния увидела лампу назавтра в витрине небольшого магазинчика. Прелестное изделие, имитация работы безымянного древнего римлянина. Изящный рельеф изображал Александра Македонского, разрубающего гордиев узел.

Идеальный подарок.

Лавиния не колеблясь вошла в магазин.

— Веджвуд 5, — сообщил владелец. — Прелестно, не так ли? Как раз подходит для кабинета джентльмена.

Лавиния подержала лампу, наслаждаясь ее весом и представляя, как она будет выглядеть на письменном столе Тобиаса.

— Вы правы, это действительно подойдет, — согласилась она и уже несколько минут спустя выходила на улицу. Лампа, предусмотрительно завернутая в несколько слоев толстой бумаги и перевязанная бечевкой, лежала в корзине среди спелых персиков, которые Лавиния, повинуясь внезапному капризу, купила у уличного торговца на углу.

Во всяком случае, будет приятно немного отдохнуть от смородины.

Она остановилась в дверях лавки, чтобы открыть зонтик.

И увидела в конце улицы Аспазию Грей в шикарном прогулочном платье. Клиентка спустилась на землю из дорогого изящного экипажа и направилась к лавке модистки.

Лавиния подождала, пока Аспазия не исчезнет в дверях, и неожиданно для себя решила вернуться на Клермонт-лейн другой дорогой.

Позже она подумала, что, возможно, из всех идей, приходивших ей в голову за всю короткую карьеру частного детектива, эта была не самой блестящей. Но было уже поздно что-то менять: она стояла в парке, напротив городского дома Аспазии, а идея властно поселилась в ее голове и не собиралась уходить. Интуиция разыгралась не на шутку, наполняя Лавинию жгучим нетерпением.