Барбара Картленд: Мелодия сердца

Тогда актриса надела бриджи, и, хотя Илука была совсем маленькая, она не забыла возмущения матери: та говорила, что это неприлично, и сокрушалась, и удивлялась, что все стремятся посмотреть на это неприличие.

А отец смеялся:

— Моя дорогая, все ходят смотреть не пьесу, а чрезвычайно красивые ножки Люси Вестрис!

— Тем более печально! — воскликнула миссис Кэмптон. — Но я уверена, когда театр полон таких зрителей, ни одна леди не может себе позволить побывать там.

Отец снова рассмеялся, но Илуку заинтересовало: неужели женщина может публично показать ноги? После этого несколько лет подряд она читала все, что писали о мадам Вестрис, игравшей в «Опере нищих", "Дуэнье», «Артаксерксе», где главными героями спектакля снова были ее ноги.

Илука не решалась говорить на эту тему с матерью, но через несколько лет она все-таки спросила у отца:

— А ты сам виден мадам Вестрис о которой столько пишут, папа?

— Она очень привлекательная женщина, — ответил отец, — но, нравится она мне или нет,все равно она для меня слишком дорогая.

Он сказал это не подумав, но, увидев смущение на личике дочери, быстро добавил:

— Забудь то, что я сказал. Твоей маме это бы не понравилось. Я имел в виду, что поклонники искусства мадам Вестрис в Сент-Джеймсе закидали ее очень дорогими подарками и цветами.

И Илука продолжала выискивать в газетах все о мадам Вестрис.

Три года назад она увидела рисунки, изображавшие ее в юбках выше колен в пьесе «Парижанин Джон». И в мужском костюме в «Капитане Макхите», где панталоны тесно облегали ее, и, кроме того, на ней были цилиндр и галстук.

После смерти полковника, когда они с матерью переехали в большой удобный дом сэра Джеймса, Илука забыла и о мадам Вестрис, и о лондонских театрах, о которых она так часто говорила с отцом.

И сейчас ей показалось очень интересным вернуться в беседе с попутчиками к той старой теме.

Из любопытства она спросила:

— А вы, мистер Арчер, тоже играете в театре «Олимпик»?

— Увы, нет. Но мисс Гэнимед и я сейчас едем, чтобы дать частное представление для графа Лэвенхэма и его друзей. И я надеюсь, его светлость не будет разочарован. Произнося это, он посмотрел на мисс Гэнимед и добавил:

— Я знаю, Люсиль, его светлость оценит, как ты дублируешь мадам Вестрис.

— Я бы тоже хотела на это надеяться, — ответила мисс Гэнимед, — уж слишком длинный путь нам предстоит, чтобы нами еще и остались недовольны.

Илука обратила внимание на хорошо поставленный голос мистера Арчера и совсем обыкновенный у мисс Гэнимед,

Поскольку актрисе, видимо, хотелось отвлечь внимание партнера от Илуки, она проговорила;

— Дует, ради Бога, закрой окно, или я завтра буду хрипеть и не смогу спеть ни одной ноты.

— Да, конечно, сейчас же закрою, — поторопился мистер Арчер.

Он подался вперед, поднял ремни, но оказалось, закрыть окно еще труднее, чем открыть.

Взмокнув от тщетных попыток, он снял цилиндр, положил его рядом на сиденье и встал.

Арчер сильно потянул кожаный ремень, тот выскользнул из его рук, и окно, вместо того чтобы закрыться, выпало и исчезло.

— Ну видишь, что ты наделал! — воскликнула мисс Гэнимед.

— Мне очень жаль, — пробормотал мистер Арчер, — но ремень сгнил… Как же теперь закрыть окно?

Актер пытался вынуть стекло, но, пока он занимался этим, дилижанс повернул за угол и накренился так сильно, что мистер Арчер ухватился за раму обеими руками.

Кучер, закричав, резко потянул за вожжи, и, дернувшись, дилижанс встал.

Пассажиры подпрыгнули, мисс Гэнимед вскрикнула, а Ханна свысока посмотрела на нее и процедила сквозь зубы:

— Безобразие. Что случилось?

Снаружи доносились крики, никто не мог разобрать слов, но, поскольку стекла не было, мистер Арчер высунул руку и открыл дверь дилижанса.

Посмотрев вперед, он воскликнул:

— Выходите! Выходите скорее!

Илука оказалась ближе всех, он взял ее за руку и вытащил наружу.

Уже стоя на дороге и все еще не понимая, что стряслось, она увидела, как дилижанс, в котором они ехали, наклонился и стал падать.

Кучер, кинув вожжи, спрыгнул на землю. И Илука в ужасе наблюдала, как дилижанс вместе с пассажирами сначала повалился на бок, а потом вообще исчез, будто его никогда и не существовало.

Илука не могла поверить, что происходящее — не плод ее воображения, не страшный сон.

Однако дилижанс действительно исчез, и девушка поняла: она, мистер Арчер и кучер стоят на дороге, которая буквально в двух шагах кончается обрывом.