Бетти Лаймен-Рисивер - Обретение

Роман вывел лошадь на утрамбованную тропинку вдоль реки. На ней он заметил хвост большой змеи, поспешно уползающей в нору. Река Кентукки показалась ему просто сказочно красивой. Очень скоро он подъедет к дому и мельнице… Роман никогда еще не был так счастлив оттого, что возвращается домой!

Его ожидали Данвилл и конвент, но перед отъездом он проведет несколько дней с семьей, обнимет Китти и своих мальчиков, поест вкусной еды, приготовленной Эстер…

Так как часть делегатов еще до конца не убрала с полей урожай, а другая часть все еще не возвратилась после похода Кларка, на сессии в Данвилле так и не удалось получить кворума до Рождества. Когда же наконец все собрались, делегаты очень быстро справились со своей задачей: они составили и приняли билль, в котором утверждалось, что «отделение Кентукки от штата Виргиния и превращение его в независимый штат целесообразно и отвечает волеизъявлению населения округа».

Но едва завершилась работа конвента, как с востока поступило сообщение о том, что Ассамблея штата приняла закон о необходимости проведения еще одних выборов и созыва нового конвента осенью, и эти решения должны быть одобрены Континентальным конгрессом до лета следующего года.

Роман, выйдя из-за стола, ходил взад-вперед по комнате возле камина.

— Ну что ж, парни, — повернулся он к Исааку Шелби, Бену Логану и Гарри Иннесу, которые приехали к нему на Выдряной ручей обсудить это важное дело, — выходит, нужно начинать все с начала!

Несмотря на мрачное разочарование из-за такой неудачи, Роман по крайней мере был отчасти доволен состоявшимся над Макгэри военным трибуналом, на котором он давал показания. Макгэри, правда, удалось отделаться легким наказанием за самоуправство, но он все-таки был понижен в чине.

— При сложившихся обстоятельствах мы и не могли рассчитывать на большее, — признался Роман Бену Логану.

Днем прошел дождь, прибив пыль на улицах Лексингтона, и вскоре сквозь облака прорвалось августовское солнце. Китти, стоя с Романом на углу Мейн- и Кросс-стрит, поправила шляпку и взяла его под руку. Они ждали вместе со всеми в толпе, собравшейся перед двухэтажным зданием суда. И хоть она довольно часто посещала Бунсборо, ей всегда доставляла большое удовольствие поездка в Лексингтон — Китти снова и снова хотелось посмотреть на этот город, растущий невероятными темпами. Стоявший рядом с ними Льюис Тодд вытащил часы и разглядывал эмалевый циферблат.

— Население округа достигло уже семидесяти пяти тысяч, и нам давно нужна газета. — Он коротко рассмеялся. — А Джон Брадфорд, видно, решил потомить нас здесь как следует в ожидании первого выпуска.

Этот симпатичный майор колониальной милиции с круглым лицом и живыми глазами, один из приятелей Романа, оставшийся в живых после памятной битвы у Голубых ручьев, настоял, чтобы они остановились всей семьей в его доме на время пребывания в Лексингтоне.

Вдруг раздались восторженные крики стоявших ближе к зданию мужчин.

— Наконец-то! Идет! — прогремел чей-то голос.

— Раздавай здесь, Джон Брадфорд!

— Первый экземпляр! Вот он, у меня в руке! — заливался кто-то в восторге.

— Давайте послушаем его! — заорал третий.

Все толкались, оттесняя друг друга. Роман упрямо протискивался в первый ряд, где Брадфорд, крепко сбитый мужчина с широкой спиной и решительно выступающей вперед нижней губой, раздавал первым подписчикам экземпляры «Кентуккской газеты».

— Какой знаменательный день для Кентукки, Джон… — тихо сказал Роман.

— И не говори… — На лбу редактора и издателя первой и единственной газеты в округе выступили крупные капли пота. Брадфорд, широко улыбнувшись, протянул Роману сразу несколько экземпляров. — Увидимся у Тоддов сегодня вечером…

Вечером в доме Тоддов, когда гости еще сидели за столом после обильного угощения, Джейн Тодд, миловидная пухленькая женщина, извинившись, ушла укладывать детей спать.

Тодды пригласили к себе и Шелби, и Китти очень обрадовалась встрече с Сюзанной.

— Как превосходно ты выглядишь! — воскликнула она в искреннем восхищении.

— Ты не хуже, дорогая Китти, — вернула комплимент Сюзанна, белокурая женщина с весело смеющимися глазами.

Они расспрашивали друг друга о детях, а мужчины, как всегда, говорили о политике.

Разомлев под конец от изысканной еды и рома, Китти заметила на себе взгляд Романа и улыбнулась ему в ответ. Оглядевшись, она только сейчас до конца поняла, какой у Тоддов просторный и уютный дом — с мягкими коврами на полу, с застекленным шкафчиком с фарфоровой посудой и выставленным напоказ столовым серебром.