Джоржетт Хейер: Переполох в Бате

— …В глазах ее матери!

— О да! Я уверен, что эта женщина имеет к этому всему большое отношение. Но не стоит заблуждаться, Серена. Пока я не продемонстрировал ей, что означают на самом деле эти церемонии, она терпела бы от меня все что угодно и согласилась бы выйти за меня замуж!

Она вздохнула:

— Иво — вы чудовище! Когда она мне рассказала о своем визите — о церемониях, которые ее ожидали, о массе людей, заполнивших ваш дом, о тех формальностях, на выполнении которых вы настаивали, — я подумала, что или она преувеличивает, или вы сошли с ума.

Он улыбнулся.

— Вы никогда не видели подобного приема! Я открыл государственные апартаменты, закрыл мои собственные комнаты, подал золотые блюда и…

— Да как вы можете стоять здесь и хвалиться мне? Неудивительно, что Эмили была изумлена, когда я сказала ей, что у вас никогда не было склонности к церемониям.

— Она хотела величия, и она получила его — в полной мере! Даже значительно больше. Леди Лэйлхэм была вне себя от восторга, но не Эмили. Она была больна. Серена, я никогда еще не слышал ничего лучшего, чем то, что мне сказал Жерар. Я передал ему, что Эмили страдает от приступа инфлюэнцы, а он ответил, что она страдает после того, как я на нее напал. Я никогда не думал, что мальчишка учинит такой трюк!

— Вы хотели, чтобы он сбежал с Эмили? — спросила она. — Этого вы добивались? Я верю в то, что вы в состоянии сделать это.

— Нет, мне и в голову не приходило, что у него хватит духа на такой поступок. Все, что я пытался узнать, — это хватит ли у него желания приехать сюда и разыграть всю эту драму перед Эмили. Он говорил о той привязанности, которая существует между ними, и, вероятно, так оно и было. Если это правда и он приехал сюда вопреки моей воле, я подумал, что теперь уже чаша весов склоняется не в пользу благородного происхождения. Я дал ему сроку два дня, затем послал письмо Эмили, просчитав, как именно ее легче всего выбить из колеи. Но, по правде говоря, я не ожидал побега.

— А если бы вы узнали об этом заранее? Не думаете ли вы, что не захотели бы использовать этого несчастного мальчишку в своей игре?

Казалось, он на минуту задумался, как будто просчитывая этот вариант, его бесстрастность вывела ее окончательно из себя.

— Нет, помогать ему в бегстве в Гретна Грин я бы не стал, — решительно сказал он.

— Вот уж на самом деле правда! Не сомневаюсь, что, если бы я не сорвала эту безумную затею, вы бы сейчас мчались во весь опор на север, чтобы сделать это самостоятельно.

— В эту минуту, не вмешайся вы некстати, я бы благодарил Бога за облегчение! — возразил он. — Здесь я намерен был увидеть, как Эмили-Джульетта разыгрывает сцену перед Жераром-Ромео. Ей просто был необходим кто-нибудь для поддержки на тот момент, когда она объявит матери о расторжении помолвки. Дурак же я был, положившись на вас и решив, что вы в состоянии расторгнуть нашу помолвку. Какая же вы умница — отлично разрушаете все то, что я сделал. Сохраните хоть немного критики для себя. Вместо того чтобы разубедить эту малышку, что ей не стоит выходить замуж за человека, который будет ей ужасным муж, вы лишь убеждали ее всю дорогу сюда, что я прекрасный и умный. Говорили ей о тех моих качествах, которых у меня нет и в помине! Когда Жерар на меня набросился, я знал, что вы мне не поможете, но мне и в голову не приходило, что вы окажетесь на стороне Лэйлхэм-гарпии. Ну что — что там в вашей рыжей голове вертится за каша?

Быстрая как стрела Серена попыталась ударить его, но он оказался еще быстрее и перехватил на полпути ее запястье.

— О нет! Вы ударите меня только тогда, когда я сам захочу этого! Серена, почему вы хотите заставить меня жениться? Ответьте мне!

— Я никогда ничего вас не заставляла! — ответила она, тяжело дыша. — Более мудрые мужчины, чем вы, влюблялись в безмозглых девочек. Вы обвиняете меня в злости? Но мне и в голову не приходило, что вы сделали предложение Эмили, потому что хотели отомстить мне и надеялись, что это ранит мое сердце. Ротерхэм, вы вышли за рамки допустимого! Может быть, я и обладаю всем тем, чем вы меня наделяете, но единственная мысль, которая меня тревожила, так это спасти вас от того унижения, которому вы подвергнетесь, получив второй отказ. Можете отпустить меня — я и пальцем вас никогда не трону.

Он засмеялся:

— Неужели? Посмотрим! А теперь послушайте меня, моя девочка! Я совершенно не хочу продолжать спор, но благодаря вашим глупым усилиям, якобы направленным на мое благо, вся эта загадка разрешена, и теперь завязанный узел нужно рубить. Когда я это сделаю, вернусь, и тогда уж вы сможете поносить меня, сколько вашей душеньке угодно.