Сильвия Дэй - Испытание страстью

Джессика была готова поклясться, что на мгновение ее сердце перестало биться. Колфилд посмотрел на нее и отвесил безупречный грациозный поклон. При этом он ухитрился не опустить головы и продолжал смотреть на нее.

Господи…

Какова была вероятность, что их дороги снова пересекутся?

В мужчине, стоявшем перед ней, осталось очень немного от того юноши, которого она знала когда-то. Алистера Колфилда теперь едва ли можно было назвать миловидным. Черты его лица заострились, погрубели и стали поистине мужественными. Темные брови вразлет, густые ресницы и угольно-черные волосы оттеняли синие глаза. Раньше его красота была ослепительной, но теперь Колфилд стал шире, крупнее. Выглядел более светским и зрелым и, несомненно, более значительным. И настолько мужественным, что от вида его захватывало дух.

— Леди Тарли, — приветствовал он ее, выпрямляясь во весь рост, — видеть вас снова — большое удовольствие.

Его голос стал глубже и богаче оттенками, чем тот, что она помнила, приобрел мягкость и вкрадчивость и особенные переливы. Теперь его манера говорить напоминала мурлыканье. И двигался он с кошачьей грацией. Походка у него была легкая и уверенная, что едва ли сочеталось с мощным телом. Взгляд его был внимательным, пристальным, оценивающим. И вызывающим! Как и прежде, казалось, будто он смотрит ей прямо в сердце и читает в ее душе.

Джесс с трудом вдохнула воздух и шагнула ему навстречу, протягивая руку:

— Мистер Колфилд. Прошло немало времени с нашей последней встречи.

— Годы.

Во взгляде его было нечто столь интимное, что Джесс не могла не вспомнить о ночи в лесу Пеннингтона. И волна жара пробежала по ее руке верх от того места, где их ладони соприкоснулись.

Он продолжал:

— Пожалуйста, примите мои соболезнования ввиду вашей потери. Тарли был хорошим человеком. Я им искренне восхищался и любил его.

— Я ценю ваши добрые чувства, — с трудом выговорила она, потому что во рту у нее пересохло. — И в ответ примите соболезнования от меня. Я слышала, вы потеряли брата. Искренне вам сочувствую.

Колфилд сжал зубы и выпустил ее руку. Его рука скользнула по ее ладони, кончики пальцев при этом погладили ее центр.

— Двух братьев, — поправил он мрачно.

Джесс убрала руку и незаметно вытерла ее о бедро, но это не помогло. Память о его прикосновении оставалась неизгладимой.

— Не угодно ли приступить к трапезе? — спросил капитан, указав на стол кивком головы.

Колфилд занял место прямо напротив нее. Сначала Джесс чувствовала себя неуверенно, но, похоже, он забыл о ней, как только подали ужин. Чтобы беседа не прерывалась, Джесс приложила отчаянные усилия к тому, чтобы направить ее на обсуждение кораблей и мореплавания, а мужчины непринужденно подхватили ее.

Алистер Колфилд охотно говорил о своих громких финансовых успехах. Лично он не комментировал их, но принимал участие в обсуждении вопросов торговли, ясно давая понять, что его интересуют все мелочи деловых предприятий. Одет он был к тому же превосходно. Его куртка была из серо-зеленого бархата, и Джессика нашла ее очень нарядной. Она была скроена так, что плотно облегала плечи, подчеркивая красоту его фигуры.

— Часто ли вам случается совершать путешествия на Ямайку, капитан? — спросила Джессика.

— Не так часто, как другие капитаны мистера Колфилда. — Он положил локти на стол и теребил бороду. — Чаще стоим в лондонских доках. А иногда в доках Ливерпуля или Бристоля.

— И сколько же там кораблей?

Капитан посмотрел на Колфилда:

— Сколько там сейчас кораблей? Пять?

— Шесть, — ответил Колфилд, глядя прямо на Джесс.

Она с трудом выдержала его взгляд. И не могла бы объяснить, почему чувствовала себя так, будто интимная сцена, свидетельницей которой она стала в лесу, происходила между Колфилдом и ею, а не другой женщиной.

В тот момент, когда в темноте их взгляды встретились, и они ощутили присутствие друг друга, случилось нечто странное — между ними образовалась какая-то связь, и Джесс не понимала, как ее разорвать. Она знала об этом мужчине вещи, знать которые ей не полагалось, а способа вернуться к блаженному неведению не было.

— Примите мои поздравления по поводу ваших успехов, — пробормотала она.

— То же самое могу сказать и вам.

Он положил руку на стол. Его манжет был как раз такой длины, как предписывала мода: закрывал руку почти до костяшек пальцев. Вид которых напомнил ей о другом случае… о ночи, когда эти руки обвивали столб беседки, чтобы дать опору телу, ритмично поднимающемуся и опускающемуся.