Хелен Диксон - Предательство

— Хорошо, что ты вернулся, Ланс, и согласился принять свое графство. Ты уже побывал в Райхилле?

— Я только что оттуда.

— Твоя матушка будет очень рада твоему возвращению. Она здорова?

Ланс кивнул:

— Она посетила меня в Райхилле, прежде чем отправиться в Ирландию, чтобы навестить Софию. Моя сестра ожидает первого ребенка, и, естественно, матушка настояла на том, чтобы провести это время с ней.

— А твоя дочка — Шарлотта? — осторожно поинтересовался Роланд. — Ты уже видел своего ребенка, я полагаю?

На лице Ланса появилось такое выражение, будто он старался избежать вопросительного взгляда друга.

— Нет, но я могу с полным правом утверждать, что она живет в прекрасных условиях, вокруг нее достаточно взрослых людей, чтобы они ее окончательно избаловали. Она в Ирландии вместе с моей матерью.

Роланд понимал, что не следует докучать другу расспросами о дочери. Этот предмет Бингхэм предпочитал никогда не обсуждать.

— Ты навсегда покончил с военной карьерой?

Ланс кивнул, взглянув на свой костюм:

— Со старым мундиром придется расстаться, однако это лучшее, что есть в наличии, пока портной не снабдит меня новым гардеробом, — надеюсь, уже завтра. После Ватерлоо я намеревался продолжать военную службу, однако, получив известие о смерти дяди и его наследстве, я был вынужден изменить планы. Таким образом, я вышел в отставку и вернулся домой. Я поклялся исполнять все обязанности, связанные с новоприобретенным титулом. Даже мысль о том, что имение может перейти в другие руки, противоречит моему долгу и чести.

— Что же, ты определенно произвел много шума своим возвращением. Все мамаши с дочками брачного возраста немедленно устремили на тебя хищные взгляды. Вот, кстати, одна из них, — заметил Роланд, указывая на молодую женщину, стоявшую неподалеку в сопровождении своей матери.

Ланс взглянул в их сторону и поприветствовал легким кивком сначала пожилую, а потом молодую леди. Мать чопорно улыбнулась, ее дочка покраснела и захихикала, прикрывшись веером.

— Ну, что я тебе говорил? Ты всегда пользовался, успехом у женщин, — как бы между прочим отметил Роланд.

— О, я очень разборчив, Роланд, и склонен долго выбирать, каким кусочком полакомиться. И знаешь, должен тебе сказать, именно этот кусок кажется мне не слишком вкусным.

Ланс отвернулся от молодой леди, выискивая глазами Изабеллу Эйнсли, прогуливавшуюся в окружении толпы поклонников.

Роланд проследил за его взглядом, надеясь обнаружить предмет, внезапно отвлекший внимание друга.

— О, похоже, ты уже выбрал и смотришь на ту леди с явным интересом.

— Ты слишком наблюдателен, Роланд, — коротко ответил Ланс.

Роланд приподнял бровь.

— Что же, оставим все как есть, приятель. Я знаю эту леди?

— Изабелла Эйнсли, внучка вдовствующей графини Харворт, недавно приехавшая из Америки.

Бингхэм не смотрел на друга, однако чувствовал его удивление.

Роланд издал приглушенный недоверчивый возглас.

— Ты слишком долго воевал, мой друг. Увидел прелестное личико и потерял голову. Господь Всемогущий! Ты только что вернулся из Франции, и тебе уже известно, кто она.

Ланс ухмыльнулся:

— Ты же меня знаешь, Роланд, я всегда впереди остальных.

— О, должен тебе заметить, ты умеешь рисковать.

— Кто говорит о риске? Да я и в глаза ее не видел до сегодняшнего вечера.

— Только потому, что сражался с этими чертовыми французами и отсутствовал в Англии. Американская девчонка потрясла весь лондонский свет, и она уж точно не дурочка. Где бы она ни появлялась, мужчины укладываются у ее ног штабелями. Леди получила бесчисленное количество предложений руки еще до того, как стала выходить в свет, и еще больше после своего дебюта. Вдовствующая графиня метит высоко — чем выше титул, тем больше шансов у соискателя.

— И почему меня это совсем не удивляет? — сухо пробормотал Ланс. — Все самое лучшее для знаменитой леди Эйнсли.

— Да, только лучшее. Однако настоящее испытание для каждого кандидата в мужья вовсе не так сложно. Все, что нужно, — завоевать сердце прекрасной леди, а снискав ее благорасположение, если повезет, получить поддержку бабушки. Да, скажу тебе, красота ее действительно несравненна, хотелось бы знать, столь же прекрасна она душой.

— Это, мой дорогой друг, вещь совсем несущественная, — спокойно возразил Ланс. — Меня гораздо более заинтересовало то, что надето на ее хорошенькую шейку.

— Я тоже успел заметить, что сияние бриллиантов лишь подчеркивает ее красоту.