Энн Стюарт: Любовь черного лорда

Бейверс смотрел на своего благородного гостя с нескрываемым изумлением.

— Вы спасли ее?

— Да. Ее отец, судя по всему, действительно внезапно сошел с ума, — горестно вздохнул черноволосый господин.

— Дядя, — машинально поправила его Эмма.

— Ах да… У нас не было времени познакомиться. Я даже не успел представиться.

— Лорд Киллоран, это не дело — врываться в чужую комнату и убивать моих постояльцев, — недовольно буркнул Бейверс.

— Но он сам чуть было не убил бедняжку! У вас так и так был бы мертвец… Из-за чего, собственно, столько шума? Уберите тело, вымойте пол, и ваша комната станет такой же, как прежде.

Неожиданно Эмма поняла, что судьба, кажется, решила пощадить ее. И все благодаря этому странному человеку. Хозяин назвал его лордом Киллораном…

— Все равно будет проведено расследование, — предупредил Бейверс.

Человек, оказавшийся аристократом, наклонился вперед, и из его изящных пальцев в грубую ладонь хозяина постоялого двора скользнула тяжелая золотая монета.

— Надеюсь, я могу положиться в этом деле на тебя, — он перевел взгляд на толпившихся у двери, среди которых был и его кузен, и вздохнул — Нам лучше отправиться домой, Натаниэль, а то здесь становится слишком многолюдно.

Граф вышел из комнаты, не взглянув больше ни на Эмму, ни на труп ее дяди.

Остальные последовали его примеру. В конце концов, какое им было дело до убитого? Эмма осталась наедине с хозяином постоялого двора.

Тот попробовал на зуб золотую монету и довольно фыркнул. Затем его взгляд сосредоточился на девушке.

— Вот что я вам скажу, мисс, — от его былой почтительности не осталось и следа. — Вам нужно отсюда побыстрее уезжать. В жизни не поверю тому, что сказал его светлость. Он пальцем не шевельнет, чтобы родную мать спасти, а что ему какая-то чужая девка? Уносите отсюда ноги, да поживее.

Второй раз за сегодняшний день ее назвали шлюхой. Впрочем, лорд Киллоран был достаточно любезен, чтобы спросить об этом у нее самой.

— Если вы прикажете подать наших лошадей…

Договорить она не смогла — была поражена тем, что хозяин постоялого двора встал на колени чуть ли не в лужу крови и бесцеремонно обшарил карманы убитого. Поживиться ему, впрочем, ничем не удалось.

— Лошадей я пока придержу, — недовольно заявил Бейверс. — Должен же я вознаградить себя за предстоящие хлопоты. Да они и не ваши вовсе, а этого бедного джентльмена, но ему лошадки уже не понадобятся.

Денег у девушки не было: кузина Мириам строго следила за ее расходами, и у Эммы почти всегда были пустые карманы. Теперь-то она точно останется одна, без какой-либо надежды на поддержку близких, без средств. А впрочем, почему без средств?.. В душе Эммы Ланголет забрезжил лучик надежды.

Впереди ее ждала свобода. Никто больше не коснется ее, не ущипнет, не оскорбит и не обидит. Никто не будет надзирать за ней, заставляя отчитываться в каждом поступке и каждом пенни. Ей больше не придется часами стоять на коленях, каясь в грехах, которых она не совершала. В доме, где хозяйкой была Мириам, имелось не так уж много возможностей согрешить…

Она неожиданно для себя обрела свободу! Вот сейчас она может просто выйти за дверь, и никто ей в этом не помешает, никто не посмеет ее остановить. Мысль эта была поистине ошеломляющей.

Опасаясь, как бы хозяин постоялого двора вдруг не передумал ее отпускать, Эмма быстро вышла в коридор и поспешила вниз по узкой лестнице. Она боялась, что, если вдруг задержится здесь, все обернется для нее не столь удачно, как сложилось благодаря появлению этого во всем такого необыкновенного мужчины, как лорд Киллоран. Ей нужно уйти, исчезнуть… В большом городе она сможет скрыться от кузины Мириам. И она будет счастлива!

Внезапно взор Эммы упал на окровавленные руки, и девушка в ужасе содрогнулась.

Киллоран стоял в своей комнате, рассеянно глядя на огонь в камине. В руке у него опять был стакан с бренди. Натаниэль ушел проследить за тем, чтобы лошадей им подали как можно скорее. Последние сомнения в том, что юноша решил остаться с графом, исчезли. Не сказать, чтобы это решение вызвало у Киллорана восторг, но так и не прошедшая головная боль сделала свое дело: он решил положиться на волю судьбы. Если ему суждено стать нянькой или поводырем этого провинциального совершенства, пусть так и будет.

Между тем мигрень не помешала графу мысленно вернуться к рыжеволосой незнакомке. Конечно, Киллоран был бы рад прихватить с собой такую красотку, но от этого несвоевременного и, прямо скажем, неуместного желания пришлось отказаться. Не сказать, чтобы какие-либо самоограничения были свойственны его натуре, просто внутреннее чутье подсказывало, что от этой девушки будет больше хлопот, чем удовольствия.