Аннет Клоу - Линия судьбы

— О-о, как вкусно пахнет, — потянул носом гость, надеясь похвалой загладить свой промах.

— Сегодня у нас пироги. Когда печешь, в доме всегда вкусно пахнет.

Санчес согласно кивнул и вновь окинул взглядом скромно обставленную комнату. Старые, но когда-то, видимо, роскошные зеленовато-оливкового цвета портьеры на окнах, полевые цветы в старой вазе, на которой еще можно было рассмотреть орнамент в виде листьев и волн, каменный пол, прикрытый истоптанным ковром… Не густо. Впрочем, для нынешних времен обстановка, пожалуй, даже роскошная. Трудно ожидать чего-то другого от людей, переживших бесконечные войны последних лет. То австрийцы, то повстанцы, то шайки бандитов, которым такие времена лишь по сердцу. Кто знает, что пришлось испытать этой женщине.

Лора принялась расставлять на столе тарелки, и Санчес невольно залюбовался ее ловкими движениями. Смущенная его пристальным вниманием, хозяйка вернулась на кухню и сердито загремела посудой. Впервые она почувствовала себя неуютно в собственном доме. Недовольно хмыкнув, Лора вытерла рукавом внезапно вспотевший лоб. Кстати сказать, у гостя тоже какой-то затравленный вид. Может быть, ему так же неловко сейчас, как и ей? Они обменялись лишь парой фраз, но она успела заметить скрытую горечь, промелькнувшую в глазах мужчины. Возможно, у него тоже погиб кто-то из близких?.. Да, скорее всего так. Вон какой грустный взгляд и плечи опущены, а в уголках рта залегли глубокие складки.

Лора встряхнулась и мысленно обругала себя дурой. Наверное, она и в самом деле теряет рассудок. Какое ей дело до этого человека? Он, как и все, конечно же, считает цыган людьми второго сорта, так с какой стати ей принимать его несчастья близко к сердцу? Сейчас он поест, отдохнет и отправится восвояси, а ее жизнь опять потечет своим чередом.

— Простите за скромный ужин, — вдруг извинилась Лора и удивилась себе. С чего бы это она оправдывается перед незнакомцем?

Санчес устало потер глаза и улыбнулся:

— Все в порядке, синьора, я очень рад, что вы пригласили меня поужинать. Уж и не помню, когда последний раз сидел за семейным столом.

Корелли солгал. Он прекрасно помнил, когда это было — перед его уходом из дома. Все вместе дружной семьей они обедали у них на вилле в Алессандрии и вели разговоры о войне. С тех пор он ни разу не был дома и только сейчас понял, как сильно соскучился по родным и близким. Бедная мама, она, наверное, уже не чает увидеть его живым.

Лора поправила пучок волос на затылке и заметила:

— Что ж, теперь у вас есть такая возможность. Слава богу, война, кажется, закончилась, и мужчины вернутся в свои семьи.

Она положила на самый высокий стул подушечку и позвала к столу Марию. Девочка нехотя отложила куклу и забралась на свой трон. Лора разложила по тарелкам овощное рагу и пироги, и все приступили к еде.

Изрядно проголодавшийся Санчес с аппетитом принялся уплетать вкусный ужин, не обращая внимания на хозяек, не спускающих с него глаз. Лишь немного утолив голод, он бросил взгляд на ребенка и чуть не поперхнулся. Малышка просто буравила его своими черными как уголь глазами. Парень страшно смутился и постарался сосредоточиться на еде. Быстро опустошив тарелку, Санчес отодвинул стул и пробормотал:

— Очень вкусно, синьорита… синьора Джекилл… — он вопросительно взглянул на нее, но так и не понял, какое из обращений было верным. Та лишь кивнула в ответ на его слова благодарности. Тогда, вдохнув полной грудью, гость встал и, откашлявшись, торжественно произнес: — Благодарю вас за гостеприимство. — Корелли нащупал в кармане остаток денег и продолжил: — Мне хотелось бы уплатить за овес и…

— Уже поздно, синьор Корелли, — перебила его Лора.

Он взглянул на окно, выходящее на запад. Солнце уже садилось.

— Да, конечно, но…

— Вы можете переночевать в сарае, если пожелаете. Я могла бы предложить вам какую-нибудь комнату, но там такое запустение… На сеновале вам будет уютнее, — по-своему истолковала она его заминку.

Предложение хозяйки виллы явилось для него полной неожиданностью. Из груди Санчеса вырвался вздох облегчения и благодарности. Глаза давно слезились от усталости, раненая нога невыносимо ныла, и болела каждая мышца. Парню казалось, что еще минута — и он уснет на ходу.

— С превеликим удовольствием, синьора. Спасибо, — поклонившись Лоре, он выложил монеты на стол и, пошатываясь, вышел из дома.

Дуновение легкого вечернего ветра остудило жар пылающих щек, и Санчес с досадой подумал, что сытный ужин подействовал на него расслабляюще. Ночевка на сеновале, завтрак утром — что может быть лучше?.. В конце концов, какая разница, когда он доберется до Алессандрии? Днем раньше — днем позже…