Саманта Джеймс - Пророчество любви

— Нет! Ты не дотронешься до меня!

Удары, которыми она всыпала плечи Меррика, казалось, беспокоили его не больше, чем легкие касания прутиков. В следующее мгновение он повалил ее на землю и прижал спиной к мшистой почве. Хриплый смех раздался у щеки девушки:

— Саксонка, я уже дотронулся!

Увы, он 6ыл прав. Потрясенная, Алана чувствовала тяжесть его тела на себе. Его торс придавил ее мягкие груди. Закаленные в битвах твердые мускулы ног, как свинцом, сжимали ей ноги, от груди до живота и кончиков пальцев на ногах, нигде не было места, которого он не касался бы.

Будто заковав в наручники, он захватил руками в железных перчатках ее запястья и завел ей за; голову Мы победители, саксонка. Покорись мне, твоему норманнскому лорду!

— Нет! — воскликнула Алана, — Я не покорюсь! Саксы тебе не покорятся; мы будем бороться, пока вы не уйдете обратно к берегам Нормандии! Рука Меррика слегка дрогнула.

— А кто здесь, сейчас, окажется победителем в нашей битве? Норманн или саксонка?

Алана скрипнула зубами и попыталась столкнуть его с себя. Тяжелый, как камень, он даже не шелохнулся. Она яростно вскрикнула: Может, сейчас ты и победишь, норманн, но мы поднимемся против вас, и тогда…

0н рассмеялся. Негодяй, он рассмеялся! Алана обезумела и принялась пинаться, чтобы высвободить руки. Но все усилия были тщетны. Меррик только сильнее прижал ее к земле. Она затихла, прерывисто дыша.

— Я снова спрашиваю: кто сейчас победит, девица? Норманн или саксонка? Назови меня победителем!

Чувствуя опасную близость подступающих к глазам слез, она безмолвно отказывалась выполнить его повеление, мотая головой. Отблеск гнева скользнул по лицу рыцаря. Внезапно Алана осознала всю мощь его тела и силу желания. Она закрыла глаза, опасаясь той мести, которую он мог бы сейчас совершить, но… Меррик не произносив ни слова и не делал ни единого движения. Алана открыла глаза и обнаружила, что он наблюдает за ней со странным выражением лица. Она замерла, а рыцарь освободил ее руки — но только для того, чтобы стянуть перчатку со своей руки.

Загрубевшими подушечками пальцев он провел по ее шее, коснулся пухлых разомкнутых губ — легко, как перышком. Потом пальцы заскользили ниже, пока не оказались у выреза рубашки. Алана поразилась, что он дотрагивается до нее так нежно. Она опасалась, как бы он не разорвал на ней одежду и не овладел ею, не сходя с места, вроде того воина, изнасиловавшего Хавизу.

Но это была не просто ласка… а что-то необыкновенное! Сознание стало туманиться, она теряла способность здраво мыслить. Вблизи рыцарь наводил на нее еще больший ужас. Квадратный, резко очерченный подбородок. Четко очерченный рот под выступающим носом. На темной коже лица его прозрачные голубые глаза казались удивительно светлыми, и излучали, сейчас не холод, а тепло, от которого все внутри у Аланы плавилось.

Но ее сердце похолодело и подскочило, лихорадочно забившись, когда взгляд рыцаря упал на ее губы, и она почувствовала влажное дыхание на своей щеке. Ну, конечно, он вовсе не собирается целовать ее, мелькнула мысль. Алана испугалась. Нет, конечно, нет…

— Ты победитель! — крикнула она. — Ты, норманн, а не я, саксонка!

Сдавленный крик ужаса вырвался у нее из груди. В полной уверенности, что сейчас он силой завладеет ее губами, Алана отвернулась, и Меррик скатился с нее и встал на ноги.

— Ты меня оскорбляешь снова, — сказал он, скривив рот. — Ты предпочла признать себя побежденной, лишь бы я не поцеловал тебя!

Алана поднялась с земли. В ответ на колкость она вздернула подбородок.

— Поцелуй норманна, — Алана и не пыталась рыть неприязни, ясно слышавшейся в ее голосе, — поцелуй свинь…

Гневное выражение его лица заставило девушку замолчать.

— Не произноси таких слов, — прорычал рыцарь, — иначе, клянусь, на этот раз ты о них пожалеешь!

Уже пожалела, — боязливо подумала Алана. Она с вызовом уставилась на Меррика. Он ожидал услышать ее злобный ответ, но ответа не последовало, и он отвернулся. Алана враждебно наблюдала за ним. Ее рука скользнула в широкий рукав, чуть выше локтя был привязан к руке кинжал… Она все время помнила о нем, но до сих пор не было возможности им воспользоваться. Бесполезно было бросаться с кинжалом на Рауля, другие воины помешали бы. Но сейчас… Дрожь пробрала девушку при воспоминании о сне. Казалось немыслимым, что темный рыцарь — перед ней! Но Меррик явно не был дьяволом в обличье человека. Не был он и призраком, мужчина из плоти и крови… Клинок скользнул по ладони. Сжав красиво выточенную рукоять, она спрятала кинжал в складках юбки. Мысли лихорадочно проносились в голове, во рту пересохло. Получится ли? Матерь божья, она вовсе не хотела убивать человека! Но если удастся ранить, она сможет убежать.