Патриция Поттер - Беспощадный

Но еще остались кое-какие сомнения. Он должен убедиться, что Шей знает, что делает, что те дни в долине не были ошибкой, всего лишь чувствами, обостренными опасностью. Он хотел ухаживать за ней, как обыкновенный человек ухаживает за необыкновенной женщиной, а не брать в заложницы, как бандит.

Он останется в бараке, хоть это будет очень трудно.

Свобода влечет за собой определенные обязательства. Но он был настолько поглощен своей злобой, что до сих пор не понимал этого.

Они приехали на ранчо. В бараке светились окна. Наверное, там был Нейт. Нейт и еще несколько работников. Он и Шей обговорили, что завтра эти верные трудяги получат жалованье и сверх того за свою преданность, а затем придется нанять дополнительных работников. К ним присоединится Клинт, хотя бы на первое время. И Рейф знает еще шестерых. Необыкновенные парни.

Он подал руку Шей и помог выйти из коляски. Она крепко сжала его пальцы, пока он вел ее к дому. Она была ему очень нужна. Он хотел держать ее в объятиях, целовать, заниматься с ней любовью. Он жаждал этого, но убедил себя, что следует дать ей время.

Они подошли к крыльцу, Рейф наклонился и чуть коснулся Шей губами, еле сдерживаясь, чтобы не схватить ее и не поцеловать, как ему хотелось. Он пошел бы прочь, но она удержала его.

– Останься, – сказала она. – Прошу тебя, останься.

– Я хочу дать тебе время.

– Мне не нужно время. Мне нужен ты. Сегодня. Завтра. Всегда. Разве ты еще этого не понял?

– У тебя должно быть все, – прошептал он. – Все, что связано с ухаживанием. Розы, безделушки, вечеринки.

– А мне нравятся недолгие ухаживания. И я равнодушна к розам, безделушкам и вечеринкам.

Он закрыл глаза, склонился и позволил себе припасть к ее губам, почувствовав их мягкость и радостный трепет.

– Я хочу, чтобы ты была уверена, – с болью произнес он, стремясь к ней всем телом и душой.

После одиночества прошедших десяти лет, неизвестности последних нескольких дней он нуждался в ее тепле, в безоговорочной вере, которую она дарила ему. Вере, которой так не хватало ему самому.

Шей улыбнулась, лунный свет сделал ее улыбку еще прелестней. Ясная улыбка. Ясная и уверенная. И полная любви.

– А я абсолютно уверена, – прошептала она. – Пойдем со мной. Ты мне очень нужен.

Следует что-то сказать, подумал он, наклоняясь и подхватывая ее на руки в знак короткого, очень короткого ухаживания.

Дом, его первый дом, ждал их.

В этот день Джек Рэндалл возвращался домой.

Шей была в доме, в третий раз меняла Саре платье. Сара в свои три года все время умудрялась выпачкаться. В последний раз это приключилось с ней на птичьем дворе, где разъяренная наседка загнала ее в самую грязь.

Рейф не мог сдержать улыбки при виде заляпанной с ног до головы девчушки с озорными глазами и широкой робкой улыбкой. Ничто не могло обескуражить Сару. Даже встреча с единственным дедушкой.

Рейф пожалел, что не может относиться к предстоящей встрече с такой же непринужденностью.

За пять лет он ни разу Рэндалла не видел. Отвозил Шей на свидания в тюрьму Колорадо четыре раза в год, но сам всегда ждал снаружи, и Шей никогда не интересовалась почему. Она понимала, дело тут не столько в отце, сколько в том, чтобы опять не оказаться в этих каменных застенках. По сей день он держит окна в комнате широко распахнутыми и иногда даже уходит в долину переночевать под открытым небом. Шей всегда чувствовала, когда на него накатывали приступы тревоги, и, пока не появились дети, шла вместе с ним. Теперь иногда они брали с собой детей, всех троих. Отправлялись посидеть на скале возле озера и понаблюдать за происходящим внизу, как было в самом начале. Первые три года медведица появлялась на берегу вместе с медвежонком, а затем исчезла. Сначала Шей удивлялась, потом беспокоилась, но больше они ее не видели.

Приходили олени, ставшие взрослыми, и однажды медвежонок привел с собой еще одного медведя, молодую самку. Пришло время. Всему своя пора.

Пришла и пора Рейфа. У него росли трое бойких ребятишек: маленький Клинт, которому исполнилось четыре; трехлетняя Сара и малышка Меган, которой было всего восемь месяцев. Шей и дети – богатство Рейфа. Любил он их отчаянно, иногда даже чересчур. Ему не хотелось подавлять их своей любовью, но он так долго ждал, и сейчас оказалось, что у него много нерастраченной любви и нежности, прятавшейся до поры в потаенном уголке.

А теперь возвращается Джек Рэндалл. Рейф предложил встретить его, но Рэндалл сказал, что доберется один. Ему хотелось сполна насладиться свободой, и никто лучше Рейфа не понял бы его.