Александра Хоукинз - Ночь с пылким негодяем

— О чем бы вы сейчас ни думали… выбросьте это из головы, — сказал он, крепко поцеловал ее в губы, а потом в шею.

Она так задумалась, что не заметила, что перестала ритмично извиваться на нем.

— Простите, — шепнула она, схватила его за волосы на затылке и прижала лицом к своим грудям.

Он легонько сжал зубами нижний изгиб ее правой груди и всосал плоть, чтобы оставить след. Ее лоно задрожало от мысли о том, что на ее теле останется свидетельство его страсти.

— Я просто… Мне стало жаль, что ночь так коротка. У нас было так мало времени!

Настала очередь Сэйнта замереть. Помолчав немного, он сказал:

— Значит, от оставшихся часов мы должны взять все, что только можно.

Она засмеялась, когда он обхватил ее руками и одним мягким движением переменил положение, не нарушив их сокровенного единения.

— Вы ни о чем не пожалеете, мадам В, — сказал он, хотя сам не понимал, что это было — предупреждение или обещание.

Хриплым, грудным голосом она ответила:

— Не пожалею.

Проснувшись, Сэйнт, щурясь и беспрестанно моргая, с удивлением огляделся. В комнате было темно, но он сразу понял, что это не его спальня. И что на кровати он не один. Лежавшая рядом женщина жалостливо постанывала во сне.

Мадам Венна.

Он все еще в «Золотой жемчужине».

Осознав, что спал не в своей постели, он удивился. Он с юных лет знал, что оставаться в постели женщины после того, как страсть утихла, чревато возникновением пустых надежд и всяких недоразумений. Сэйнт всегда старательно избегал как первого, так и второго.

И все же большую часть этой ночи он провел в постели мадам Венны, лаская женщину до тех пор, пока она не взмолилась о пощаде. И он был безмерно рад такой ее реакции. Сэйнт вспомнил, что она не стала возражать, когда он уложил ее рядом с собой и накрылся вместе с ней покрывалом. Дожидаясь, пока она заснет, он и сам закрыл глаза. Он и не заметил, как усталость и ночь погрузили его в сон.

— Нет, — донесся до него голос мадам Венны; остальные ее слова прозвучали невнятно.

Она ногой стянула с себя покрывало и перевернулась на живот.

Сэйнт погладил ее по спине, чтобы успокоить, и подумал, что он, должно быть, единственный мужчина во всем Лондоне, который знает, что мадам Венна разговаривает во сне.

— Нет… Не надо! — Она оттолкнула его руку и задрожала.

Сэйнт нахмурился, хоть и не воспринял эту мольбу на свой счет. Что бы ей ни снилось, сон этот был не из приятных. Когда она, не просыпаясь, захныкала, он стал проклинать свое бессилие.

— Мадам В! — позвал он, целуя ее в плечо. — Просыпайтесь, моя дорогая.

Погладив пальцами ее щеку, он с удивлением почувствовал, что она влажная. Мадам Венна плакала во сне.

— Кэтрин! — Он специально назвал ее этим именем, надеясь прогнать преследовавшие ее страхи.

— Уходите… Нет!

Мадам Венна резко села спиной к нему и с шумом втянула в себя воздух, чтобы не закричать.

Сэйнт терпеть не мог женских слез. Большинство женщин пользовались ими для того, чтобы манипулировать мужчинами. Но тихие всхлипы мадам Венны были искренними. Ему в голову пришла ужасная мысль, что это он мог стать причиной ее страданий.

— Если позволите…

Мадам Венна вскрикнула от страха, пригнулась и быстро-быстро поползла на четвереньках, пока с глухим стуком не свалилась на пол. Сэйнт бросился к краю кровати.

— Господи, вы целы? Ну все, надоела мне эта темнота! Я зажигаю свечку.

Мадам Венна, распластавшаяся на полу, захохотала.

— О Сэйнт… Вы отняли у меня десять лет жизни. У меня чуть сердце не разорвалось.

Сэйнт уловил истерические нотки в ее голосе и насторожился.

— Я пойду зажгу свечу.

— Никуда не ходите, — сказала она, встала и прошла к противоположной стене. — Простите меня. Я, когда проснулась, думала, что одна.

Сэйнт услышал, как выдвинулся и задвинулся ящик комода.

— Мне нужно было уйти?

— Нет, что вы! — ответила она и быстро пересекла комнату, словно могла видеть в темноте, как кошка. — У меня редко бывают гости, и, проснувшись в темноте, я просто немного растерялась.

Затеплился огонек свечи, отбрасывая блики на обнаженное тело мадам Венны. Когда она повернулась, Сэйнт сделал безразличное лицо, увидев, что она надела новую полумаску взамен фарфоровой, которую он разбил. Эта маска была сделана из тонкого кружева. Наверное, с его стороны было глупо надеяться, что одна ночь страсти сможет разрушить разделяющие их преграды.

Не прикрываясь, она подошла к нему. Он понял, что ей нравится, как он смотрит на ее тело.