Кейт Эмерсон - Отказать королю

Человек с полным ведром воды столкнулся со мной, обдав с ног до головы. Он шел со стороны Большого водовода. Я остановилась и принялась вглядываться в дома на северной стороне улицы, ища определенную примету. Передо мной выстроился ряд красивых высоких зданий. В некоторых из них располагались лавки, в других проживали богатые купцы. Над дверью одного из таких жилых домов я увидела знак «Золотого сердца».

На первом этаже была мастерская. С полдюжины женщин старательно превращали шелковые нити в шнурки, тесьму и игольное кружево — они оторвались от работы и посмотрели на нас с Эдит, когда мы вошли. Никто из них не был мне знаком.

Я откашлялась и произнесла:

— Я ищу Рейфа Пинкни.

— Его нет, дорогая, — весело отозвалась одна из работниц, — но здесь его мать.

Она не оставила мне выбора, как только последовать за ней на один пролет вверх по лестнице — и вот мы оказались в светлом, богато убранном верхнем покое. Мать Рейфа сидела за письменным столом, перед ней лежал открытый гроссбух. В углу стоял регаль [140] Регаль — небольшой переносной комнатный орган, широко использовавшийся для домашнего музицирования в описываемую эпоху. , на стуле с обивкой из первоклассного шелка лежала забытая кем-то лютня.

— Мисс Лодж! — с удивлением воскликнула шелковых дел мастерица, увидев меня.

— Приветствую вас, миссис Пинкни. Прошу прощения, что врываюсь к вам вот так, без предупреждения…

— Двери этого дома для вас всегда открыты, — сказала мать Рейфа, прерывая поток моих извинений.

Она предложила нам еду и питье, которые мы приняли с благодарностью. У нас с Эдит со вчерашнего дня маковой росинки во рту не было.

За пирожками и ячменным отваром я внесла изменения в мой наспех составленный вчера ночью план, заключавшийся в том, чтобы попросить помощи Рейфа в продаже моих драгоценностей, поиске жилья и найме поверенного. Когда-то Рейф делал мне предложение, но я до сих пор не знала, какие побудительные причины стояли за этим его шагом. Одно я знала точно: ни один мужчина не пожелает себе невесту, которая рассталась со своей девственностью. Даже сэр Лайонел мною не прельстился. Довольно унижений — я просто не переживу, если Рейф с презрением отвернется от меня.

В то же время его мать, миссис Пинкни, была женщиной самостоятельной и в своем праве. Она могла оказать мне помощь, не прося ни у кого на то соизволения. И ей не было никакого дела до моего поведения.

Я рассказала ей свою историю — во всяком случае, ту ее часть, которую не постеснялась открыть. Я не назвала причину, по которой сэр Лайонел угрожал сделать меня своей любовницей. Миссис Пинкни не часто бывала при дворе и вряд ли знала, что я отдалась королю.

— Почему вы пришли ко мне? — спросила она, когда я закончила описывать, как мы с Эдит спаслись бегством и добрались до Лондона.

— У меня есть драгоценности и еще другие мелкие ценные вещицы, которые я хочу продать или заложить, но я не знаю, к кому мне обратиться и как вообще повести это дело. И еще мне нужно снять жилье. — Тут в голову мне пришла еще одна мысль. — И я должна как можно скорее отправить деньги в обитель Минчин-Бэрроу, чтобы заплатить за убежище для моей мачехи.

— А в обители смогут защитить ее? Женщина, давшая обет чистоты, не считается монахиней в полном смысле этого слова.

— Если за ее проживание в монастыре заплатят, она будет в достаточной безопасности, — сказала я и подумала: «Во всяком случае, до того момента, как мистер Кромвель пойдет походом на все монастыри нашей страны». — Сестры в Минчин-Бэрроу могут оказаться для сэра Лайонела непреодолимой преградой, хотя он об этом еще не знает. Две из них — мои родные тетки. Вряд ли от них можно ожидать попустительства тому, кто захватил имущество, принадлежащее их родственнице.

Миссис Пинкни одобрительно кивнула:

— А как вы собираетесь забрать то, что принадлежит вам по праву?

— На это я пущу оставшиеся деньги от продажи драгоценностей. Я хочу найти хорошего поверенного и с его помощью подать иск в суд на сэра Лайонела за захват моих земель. И еще может понадобиться нанять людей, чтобы вышвырнуть моего бывшего опекуна из Хартлейка.

— Смелый замысел, — пробормотала миссис Пинкни. — И возможно, претворение его в жизнь обойдется вам дороже, чем выдумаете. Каждый купец вам скажет, что судебные тяжбы могут продолжаться годами. Есть ли у вас средства, на которые вы сможете жить все это время?

Когда я перечислила подарки короля, не упомянув, впрочем, Светоча Хартлейка, миссис Пинкни покачала головой: