Мюриэл Митчелл - Детство Скарлетт

В глубоком голосе миссис Макинтош, который трепетал, слышались отзвуки сладострастной тропической ночи, а Скарлетт в это время успела вставить следующий вопрос:

— Мама, что такое «сердечный недуг»?

— Тише, тише, Скарлетт, — Эллин почти физически ощущала, как любопытство дочери словно просачивается между ее пальцев.

Но миссис Макинтош была выше этих немного нетактичных вопросов Скарлетт. Она решила вести себя с достоинством и поэтому сверкнула своими украшениями, приложила утонченную белую руку к сердцу и закатила глаза к воображаемым звездам.

Ее голос перешел с высоких нот на низкие.

— Мама, — попыталась снова вырваться Скарлетт, — разве сычи любят кошек?

— Не надо разговаривать, Скарлетт, помолчи, — шептала Эллин, уже теряя терпение.

— Мама, но ведь ты же говорила мне, что кошки едят птиц, я даже сама видела, как Кэтти съела воробья.

— Скарлетт, это совсем другие кошки, в стихотворениях кошки одни, а в жизни другие.

— Мама, но ты ведь сама мне так говорила, я сама видела…

Миссис Макинтош, чтобы прервать этот спор, начала декламировать третью строфу.

Миссис Макинтош ожесточенно жестикулировала, показывая все переживания бедной киски, вызванные предложением сыча.

Скарлетт, склонив голову набок, смотрела на свою крестную, как на сумасшедшую.

А та продолжала декламировать:

Скарлетт не выдержала.

— Мама, а что такое «чужедальний»?

Ведь в этом стихотворении было столько незнакомых для нее слов.

Миссис Макинтош слегка повысила голос, чтобы заглушить вопросы Скарлетт, и продолжала декламировать. Она хотела прочитать стихотворение так, чтобы показать свое превосходство над Эллин. А Скарлетт не давала ей читать спокойно, все время сбивала какими-то глупыми вопросами.

Скарлетт тут же перебила миссис Макинтош.

— Но мама…

Крестная повысила голос.

— С огромным… — и она рукой описала в воздухе сверкающий круг.

— Мама! — от нетерпения Скарлетт пришла прямо-таки в ярость, она трясла Эллин за руку, — мама, почему же ты мне не объясняешь, что такое «в чужедальнем»?

— Ты должна подождать, — Эллин приложила палец к губам, — тише, тише, ты ведешь себя неприлично.

Как ей хотелось, чтобы ее дочь была послушным, воспитанным ребенком!

«Что может подумать миссис Макинтош? Ведь потом она всем расскажет, какая невоспитанная девочка растет в семье О’Хара».

И Эллин уже представляла, с каким удовольствием миссис Макинтош будет говорить о том, что ее муж Джеральд совсем неотесанный ирландский мужик и что он сумел своим влиянием испортить ребенка.

А миссис Макинтош, сделав над собой огромное усилие, продолжала:

Эллин, поняв, что Скарлетт не отвяжется от нее, ведь та все сильнее и сильнее дергала ее за руку, принялась объяснять шепотом:

— Чужедальний — это значит чужой и далекий, — шептала она на ухо Скарлетт.

И с трепетом тайным сыч молвил:

Миссис Макинтош читала с таким чувством, что благодаря мечтательным ноткам в ее голосе, «по долам и горам» прозвучало, как что-то волшебное, голубое и романтическое:

Скарлетт вновь не выдержала:

— Мама, а что такое «в интимном»?

— Тише! — Эллин уже закрывала ей рот ладонью.

А Скарлетт крутила головкой из стороны в сторону и все выпытывала:

— Что такое «в интимном»?

А миссис Макинтош, не обращая на нее внимания, продолжала:

— Но почему ты все время говоришь мне тише и тише? — закричала Скарлетт, она так разозлилась, что начала стучать кулачками по коленям матери.

И в этот раз поведение ребенка было настолько скандальным, что миссис Макинтош, несмотря на свою светскую выдержку, вынуждена была хоть как-то отреагировать. Она, правда, ограничилась тем, что нахмурилась и поднесла палец к губам, как бы давая понять Скарлетт, что она ведет себя не совсем прилично.