Маргарет Мэллори: Воитель

Взяв Мойру за руку, он помог ей встать и, продолжая петь, поднял ее на руки и понес по залу. У Мойры покраснели щеки, но она радостно смеялась.

Когда собравшиеся в зале поняли, что он несет ее в спальню, посыпались одобрительные возгласы и громкие аплодисменты.

Дункан ногой захлопнул за собой дверь. Спальню, раньше принадлежавшую Коннору, было трудно узнать. Мойра и Элиза украсили комнату падубом и другими растениями, вернули на место мебель прежнего предводителя и гобелены.

Жена смотрела на Дункана полными любви синими глазами, и он, дождавшись, чтобы он и Мойра остались одни, спел ей заключительные слова песни.

Дункану казалось, что он всю свою жизнь ждал, чтобы стать с Мойрой одним целым. Он так долго любил ее, и вот теперь она полностью и навсегда с ним.

Услышав доносившийся в окно снизу, со двора, голос мужа, Мойра замерла и прислушалась.

– Вы что, не уделяли внимания тому, чему я вас учил? Вы позволите убить себя из-за попавшей в глаза капли дождя?

Странно. Мойра вполне могла представить, что Дункан употреблял такие слова, тренируя мужчин, но его тон был необычно мягким и спокойным.

Удивляясь, не заколдовали ли волшебники ее мужа-воина, Мойра высунула из окна голову и, увидев его с Рагнеллом и Сарой, улыбнулась. Держа перед собой деревянные мечи, дети, щурясь от дождя, смотрели на Дункана, тоже державшего деревянный меч, который благодаря своему размеру придавал ему довольно нелепый вид.

– Думаете, Маклауды будут дожидаться сухой погоды, чтобы напасть на нас? – спросил Дункан, скрестив меч сначала с одним из детей, потом с другим. – Или Маккинноны? Или Маклейны? Или…

– Дункан, – окликнула его Мойра, – дождь уже сильный. Идите домой.

– Пожалуй, да, – взглянув вверх на нее, широко улыбнулся Дункан.

– Папа, могу я теперь протереть глаза от дождя? – с недовольным видом спросила Сара.

Она решила называть их мамой и папой, и Мойра с Дунканом посчитали это правильным. Хотя Дункан был готов всячески баловать Сару и своих будущих дочерей, он и Мойра оба твердо решили научить своих девочек защищаться. Они жили в опасное время в опасном мире, и, если у девочек когда-нибудь возникнет такая необходимость, они будут знать, как угнать лодку и как воспользоваться кинжалом.

– Давай я тебе помогу. – Дункан рукавом вытер Саре лицо.

Мойра жестом подозвала к себе Сара. Дункан был похож на волкодава – всецело преданный и нежный семьянин и свирепый воин, защищающий своих близких.

– Вы оба сегодня молодцы. – Дункан взял на каждую руку по ребенку и по очереди потерся о каждого носом. – Что скажете, если мы встретим вашу маму в кухне и сами найдем угощение?

Мойра вместе с волкодавом сбежала вниз по лестнице, и спустя немного времени она и Дункан, стоя на пороге кухни, смотрели, как дети едят орехи в меду и болтают с кухарками. Каждый раз когда Рагнелл улыбался чему-нибудь сказанному ими, у Мойры становилось легче на душе. Он всегда будет более серьезным, чем Сара, но постоянно сопровождавшее его мрачное настроение теперь исчезло. И, похоже, навсегда.

– У меня есть для нас другого рода лакомство, – шепнул ей Дункан, наклонившись так, что его теплое дыхание защекотало ей ухо. – Что скажешь, принцесса, если мы вместе сбежим в твой домик?

– Ты знаешь, что, если сначала споешь мне, можешь делать со мной, что угодно, – прошептала она ему на ухо.

Много позже, лежа в объятиях своего воина, Мойра думала о своем счастье.

– Тирлаг сказала мне, что этот наш ребенок будет мальчиком, – Мойра прикрыла рукой новую жизнь внутри себя, – а следующим будет девочка.

– Значит, так и будет. – Дункан погладил ее по щеке. – Я полностью доверяю старой провидице, потому что именно она сказала мне, что вера в любовь женщины изменит мою судьбу.

Заглянув ему в глаза, Мойра улыбнулась. У ее мужа было верное сердце, в котором она всегда могла быть уверена. Он обещал ей, что, когда они поженятся, все будет еще лучше, а он человек, который исполняет свои обещания.