Лора Бекитт - Прощения не ждут

Уиллис поднял их, когда восток только начал розоветь, и Арни сразу вспомнил поговорку: «Ковбой первым встречает солнце».

Горы были отрезаны от неба черной чертой, а пастбища напоминали мятый холст. Пока Арни и Кларенс обходили загоны, выслушивая последние наставления, кто-то неведомый медленно поднимал над миром гигантскую лампу.

Сперва свет разбудил жаворонков, потом залил деревья, сделав листья прозрачными, а последней позолотил овечью шерсть.

Итак, они остались на ранчо «Синяя гора». Два ковбоя. Коровы и овцы. Две лошади и четыре собаки.

Работа была нелегкой, но им она нравилась. Нравилось смотреть, как блеющие овцы бегут, подобно пенящейся реке, в которую то и дело вливаются новые ручейки, нравился заливистый лай овчарок, разносившийся эхом по склонам, нравилось скакать на лошади с кнутом в руке.

По вечерам, если не сразу валила усталость, они разговаривали о чем придется. Вспоминали детство, родителей и дом, куда реже рассуждали о будущем. Иногда речь заходила о девушках, а поскольку поблизости не было других женщин, кроме сестер Иверс, они говорили именно о них.

Изредка им доводилось встречать парней, работавших на соседнем ранчо, но те вели себя мирно; большинство даже здоровалось коротким кивком.

А потом Кларенсу и Арни понадобилось подковать одну из лошадей.

Ни один из них не хотел ехать к Иверсу, и они кинули жребий. Арни ничуть не удивился, когда сомнительная честь посетить соседские владения выпала именно ему.

— Надеюсь, этот Иверс не пристрелит меня и не затравит собаками! — угрюмо произнес он, вставляя ногу в стремя.

— Давай я поеду! — предложил Кларенс.

— Нет. Жребий есть жребий.

Облака медленно плыли в неизвестность. Поздние цветы горели на солнце, а трава блестела, как лакированная, но Арни ехал, не видя дороги. Он размышлял, что сказать и как быть. А если его проведут прямо к хозяину? А если он тут же его прогонит?

Арни редко встречал по-настоящему злых людей, еще реже — людей непонятных. Он привык к тому, что человеческие поступки всегда можно объяснить.

Выстроенный из пиленого леса дом Джозефа Иверса имел широкую веранду и был окружен высокими соснами, защищавшими строение от ветра и солнца. Поодаль располагались длинные низкие бараки, в которых, как позже узнал Арни, жили ковбои. На ранчо была и сыроварня, и маслобойня, и конюшня, и хранилище для корнеплодов.

Появление Арни не вызвало удивления. Один из работников спросил, что ему надобно, а после без лишних слов провел на конюшню. Когда лошадь подковали, Арни, пробормотав слова благодарности, поспешил к воротам.

А потом, внезапно оглянувшись, увидел девушку, которую, как он теперь думал, звали Эвиан. Она стояла на крыльце, одетая, как обычно одеваются женщины в этих краях — в наглухо застегнутую блузку с высоким воротом и узкую юбку с кожаным поясом. Ее собранные в скромную прическу русые волосы отливали шелком, светлые глаза блестели, как осколки стекла, а трепещущие ресницы напоминали крылышки мотылька.

Юноше почудилось, будто поза девушки выражает тревожное ожидание, и он с трудом удержался, чтобы не помахать ей рукой. А потом вспомнил не столько о Джозефе Иверсе, сколько о том, что он, Арни Янсон, — один из многих неуклюжих, плохо одетых, неотесанных ковбоев, которых она привыкла видеть на ранчо.

На самом деле он выделялся правильными чертами лица и природной осанкой. У него были густые светлые волосы и ясные голубые глаза. Арни Янсон получил все это от северных родичей, тогда как Кларенс был обязан своей привлекательностью капельке крови индейцев сиу.

Вернувшись обратно, он не стал говорить приятелю о девушке. Что толку, если рядом с сестрами вечно маячит тень их отца? Арни лишь сказал, что все сошло благополучно, он не видел хозяина, однако лошадь подковали, а также подробно описал размеры и расположение ранчо.

— Знаешь, как оно называется? — со смехом произнес он. — «Райская страна»!

Кларенс прикусил губу, и на мгновение его глаза стали совсем черными.

— Такие названия не даются просто так. Что-то тут нечисто.

— Ты имеешь в виду — в плохом смысле?

— Конечно. Нам не нужно там появляться. Это вовсе не «Райская страна», а что-то совсем другое.

Хотя Арни был далек от подобных суеверий, он согласился с мнением Кларенса. Следующую неделю они проработали, не вспоминая о Джозефе Иверсе.

А потом Кларенс встретил в лесу вторую девушку.

Воздух был прохладным и слегка сладковатым на вкус. Хвоя растущих у подножия горы корабельных сосен имела чистейший малахитовый оттенок. В это пасмурное утро скалистые вершины приобрели цвет индиго, что объясняло название ранчо — «Синяя гора».