Доухан Балаева: Мадина

Мадина чувствовала, что мать очень расстроена, и лежа в темноте с открытыми глазами, с невольной жалостью думала: Тетя Люба всегда подавляет ее своим железным натиском. Но это правильно сказала. . Действительно, нани так умеет подготовить отца, так ему все преподносит, что он всегда решает, как она хочет. .

Тамара долго ворочалась в постели. Я же не ее дочерью распоряжаюсь - чего она так. . А моей учеба ни к чему. Выйдет замуж - и с ученой будет то же, что с неученой. . В этом она была убеждена. Но не давала покоя мысль о том, что дружбе с Любой может прийти конец. Это очень огорчало, поскольку по душевной простоте своей угрозу Любы приняла всерьез.

Перед мысленным взором возникли далекие дни их первого знакомства. В тот год они только вернулись на родную землю, к которой неодолимо тянуло, по которой мучительно тосковали все эти годы. Но неприветливой была это долгожданная встреча. В их доме, покинутом по злой воле черным февральским днем сорок четвертого, хозяйничали другие. Добиться его возвращения или хотя бы выкупить оказалось невозможным. Они были вынуждены вновь покинуть родовое село, ибо надежды на восстановление справедливости иссякли, а долго жить за околицей в наспех вырытой землянке с малыми детьми было невмоготу, и еще более мучительно было видеть, как в их родном дворе, где знаком каждый колышек, хозяйничают чужие.

Не один год мытарств остался позади, прежде чем удалось обосноваться в селе близ Орджоникидзе, где купили на последние сбережения участок со стареньким домиком из двух комнатушек, в котором предстояло жить всей семье, состоявшей из восьми человек. Своих новых соседей Тамара узнала в первый же день. Когда выгружали вещи, в соседнем доме, отделенном невысоким штакетником, стояли мужчина и женщина, поглядывая в их сторону. Мужчина подошел к ним.

- Выходит, соседями будем, - сказал приветливо, подавая Магомету руку. - С приездом вас. . меня Василием зовут, а это жена моя, Люба.

- Да ты помоги им Василь, разгрузиться- то, - сказала та и улыбнулась Тамаре: - Если что понадобится - приходите, не стесняйтесь.

А вечером, когда вконец измотанные дорогой и утомительными хлопотами по обустройству на новом месте они собирались ужинать, на пороге появилась Люба, неся кастрюлю:

- Вот, соседка, накорми детишек. Вы ведь небось и приготовить не успели.

Тамара испуганно замахала руками:

- Что ты, что ты, забери! . . у нас есть. .

Но Люба перебила ее, всем своим видом показывая, что возражать бесполезно:

- Да не бойтесь, свиного здесь ничего нету. Знаю, что вы свинину не едите. Уж больно жаль детишек - вон какие они заморенные. . Детям горяченького нужно поесть, что ж вы их всухомятку- то кормить будете!

Тамара вспомнила с какой жадностью дети ели душистый борщ и как от жалости к ним из глаз ее сами собой полились слезы. Ведь она уже давно в связи с затянувшимся переездом не имела возможности приготовить для них что- нибудь горячее. Чувством благодарности к этой совсем чужой женщине, проявившей заботу о ее детях, наполнилось сердце Тамары, встречавшей дотоле все больше отчужденность и недружелюбную, а то и откровенно враждебную настороженность со стороны местных жителей. И с того дня вот уже много лет они в случае необходимости по- соседски помогали друг другу, чем могли. Магомет вскоре устроился на завод, где слесарил Василий.

Сколько раз Василий помогал им, когда строили новый дом! И частенько Тамара поминала: Не зря говорится: хороший сосед лучше далекого брата. . И вот теперь. . О Аллах, что же делать. . Видно, придется уступить. Авось не поступит. . Эта мысль несколько утешила ее.

Наутро Мадина проснулась с неясным чувством ожидания чего- то важного. Это смутное ощущение тревожило, лишало привычного желания понежиться в постели. Она быстро встала, заправила кровать и вышла на кухню. Мать замешивала тесто. - Удивительно, что сама встала, не дожидаясь, пока подниму, - мельком взглянула она на дочь.

- Приготовь творог для начинки. Мадина молча выполнила поручение, испытующе поглядывая на мать в надежде, что она заговорит о вчерашнем. - Что, пошла нажаловалась Любе? Против своей же матери ее в союзницы призвала? - бросила она на дочь осуждающий взгляд. - Твое счастье, что не хочу с Любой ссориться. Ничего не поделаешь. . А ты думаешь очень тебя там ждут? Как же. Им и своих хватает. Чем будут говорить, что дочь Тамары пыталась поступить и не смогла - лучше совсем не пытайся. Мадина тем временем поставила на огонь сковороду, налила масла. По словам матери, по тону она с радостью поняла, что лед тронулся.