Лора Бекитт - Мотылек летит на пламя

Здесь было негде спрятать человека, кроме… Сделав несколько шагов по осколкам черепицы, Айрин вскарабкалась на обгоревший фундамент и очутилась там, где когда-то был холл. Мраморный пол потрескался, в трещинах росла трава.

Переступив через четыре порога, она приблизилась к высокой трубе, напоминавшей почерневший гнилой зуб. В кухонном полу обычно был вход в погреб, где хранились припасы.

Под ногами хрустели черепки. Квадратная дыра была закрыта досками. Айрин отодвинула их и заглянула вниз.

В следующий миг ее сердце растаяло. На дне ямы, покрытом опавшими листьями и чем-то похожим на мох, скорчившись, подтянув колени к лицу, спало ее единственное сокровище. Ее сын.

Коннор не двигался. А если он мертв?! Она не видела на его теле ни крови, ни ран, но он мог умереть от чего-то другого. Ужас обжег ей горло, опалил внутренности и заледенил душу.

Айрин завороженно смотрела на ребенка, не смея его окликнуть. В голове не было ни одной мысли, но ее чувства жили, она очень остро воспринимала действительность.

Она его любила. Это был их с Аланом первенец, плод запретной, но такой сладкой любви. Он мог вырасти, он был бы очень красивым. И… счастливым.

Был бы. И, возможно, еще будет.

Наконец Айрин решилась и тихо позвала:

— Коннор!

Он встрепенулся, открыл глаза, и ее душу захлестнула радость.

— Сынок!

— Мама!

Он смотрел с такой надеждой, что она разрыдалась.

— Сейчас я тебя вытащу.

Лестницы не было. Айрин спустила в яму доску и протянула руку.

— Вылезай!

Когда Коннор очутился в ее объятиях, она едва не сошла с ума от счастья. Она плакала и смеялась, тормошила сына и покрывала его лицо поцелуями.

— Тебя не били, не обижали?

— Нет. Но они скоро вернутся. Они так сказали. Я слышал.

— Тогда нам надо бежать.

— Где отец?

— Он тоже тебя ищет.

И тут она почувствовала, что обессилела. От долгой гонки, от невероятных переживаний.

Она села на землю и вытерла рукой потный лоб.

— Сейчас я объясню тебе, как добраться домой. Беги что есть мочи и никуда не сворачивай. Увидишь людей — прячься.

— А ты… мама?!

Коннор произносил это слово с такой любовью, о какой Айрин не смела мечтать.

— Я пойду за тобой. Просто мне надо… немного передохнуть.

У нее кружилась голова, к сердцу подступала слабость, а к горлу — тошнота. А потом ее словно подхватило и стремительно понесло в удушливую тьму.

Айрин очнулась оттого, что Коннор тряс ее за плечо.

— Мама, они едут, я слышу! Надо уходить.

Она заговорила сперва с трудом, а потом все уверенней и быстрее. Сказала, что не может бежать и что ему придется добираться домой одному.

— Я тебя не оставлю! — заявил он твердо, как маленький мужчина.

— Не волнуйся за меня. Я им не нужна. Они ничего мне не сделают. А ты… ты приведешь сюда Алана и других людей.

Когда Коннор убежал, Айрин облегченно вздохнула. Она слышала мужские голоса, фырканье лошадей, позвякивание удил, цокот копыт. А потом увидела людей.

Их было немного, человек шесть или семь, но они и впрямь выглядели зловеще. На головы троих из них были нахлобучены колпаки с прорезями для глаз, лицо других скрывали маски. Айрин представила, как это могло действовать на невежественных и суеверных негров и белых бедняков.

Мужчины явно не ожидали увидеть здесь женщину, растрепанную и бледную, с яркими зелеными глазами, взгляд которых, казалось, пронзал их насквозь.

— Где мальчишка? — пробормотал кто-то.

— Далеко отсюда, — ответила Айрин.

— А что ты здесь делаешь? — злобно произнес один из мужчин.

Было видно, что он узнал ее и не собирался проявлять к ней уважения.

— Я его мать и пришла за ним. — Она сделала шаг вперед и заметила, как кое-кто из негодяев, похитивших ее сына, невольно попятился. — Чего вы хотите, что вам нужно?

— Послушайте, леди! — вперед выступил человек, в осанке и голосе которого было что-то благородное. — Мы хотим, чтобы всякие «саквояжники» убрались с Юга. Чтобы янки не пытались заставить нас признать равноправие негров. И чтобы чернокожие не шлялись по дорогам, угрожая мирным гражданам. Чтобы Юг наконец поднялся с колен.

— А от моего мужа и сына?

Айрин почувствовала, как мужчина смягчился.

— Мы собирались вернуть вам мальчика после того, как ваш муж устранился бы от командования неграми.

— А если бы он отказался?

Мужчины молчали. Вероятно, они не могли такого представить.

— Мы объясняем им, как должно себя вести, — сказала Айрин. — Мы следим за ними. Кое-кому пообещали выделить участки.