Лора Бекитт - Запретный рай

Для начала она осмотрела дом. И стол, и стулья, и кровати были плетеными, но вдоль стен шли деревянные полки, на которых лежала уйма вещей: жестяные коробки и банки с чаем, табаком и порохом, инструменты и мотки веревок. В доме обнаружился даже таз и эмалированный кувшин для умывания, а также целый ящик твердого, как камень, желтого мыла. Не было только женских платьев.

— Ничего, — сказал Патрик, — по моему заказу первая же торговая шхуна привезет вам целый гардероб. Хотя, признаться, даже в этой одежде вы выглядите красавицей.

И Эмили тут же подумала о том, что станет делать Тауб, когда в бухту войдет какое-либо судно: запрет ее в доме, привяжет к дереву?

Деревня уже проснулась. По земле стелились волны дыма. Между хижин бегали голые дети. Темнокожие, обнаженные до пояса женщины с шапкой курчавых волос на голове помешивали над кострами какое-то варево: судя по всему, здесь не было земляных печей, как в Полинезии. Мужчины с ножами в руках собирались на работу.

Завидев Эмили, туземцы прерывали свои занятия и молча глазели на нее. Наверняка многие не понимали, мужчина она или женщина. Возможно, они вообще никогда не видели белых женщин.

— Ими легко управлять, потому что они верят во всякую ерунду, — заметил Патрик. — Впрочем, иногда это также здорово мешает, ибо если туземец что-то вбил себе в голову, так это не выбить и палкой!

Он показал Эмили аккуратно засеянные поля и подробно объяснил все особенности выращивания тростника.

— На самом деле я очень богатый человек, — сказал он. — Правда, судьба посмеялась надо мной, поскольку здесь просто не на что тратить деньги.

— Почему бы вам не вернуться в Европу?

— Потому что там меня никто не ждет. Кроме разве что госпожи виселицы. К тому же я уже привык к этому райскому месту. Собственно, единственное, чего мне не хватало, так это смысла жизни. Так же, как и ее спутницы, которой будут принадлежать все мои лавры.

— Боюсь, мистер Тауб, я не гожусь на эту роль, — твердо произнесла Эмили.

Он ухмыльнулся.

— Я не рассчитывал на скорое согласие. Поверьте, я умею ждать.

Когда Эмили сказала, что устала, Патрик повел ее домой. Они шли другой дорогой, по лесу, и молодая женщина не переставала удивляться его разнообразию и суете. Щебетали и порхали птицы, кричали попугаи, трещали обезьяны, жужжали пчелы. А великолепные бабочки медленно порхали в воздухе или неподвижно сидели на ветках, напоминая диковинные цветы.

И все же если снаружи царил веселый шум и яркие краски, то внутри ее души и сердца застыла звенящая серая тишина. Неотвязная память о прошлом не давала Эмили ни мгновенья покоя и света.

При подходе к дому Патрик сказал:

— Вы пока отдохните, а я займусь моим пленником. Туземцем, который меня предал.

— Он единственный, кто вас не побоялся?

Тауб скривил губы.

— Я уже говорил, что он не из местных. Каким-то чудом приплыл из Полинезии.

У Эмили дрогнуло сердце.

— Я могу на него посмотреть?

— Зачем?

— Вы собираетесь его убить?

— Пока не знаю, — уклончиво произнес Тауб. — Я еще не решил.

— И все же позвольте мне на него взглянуть.

— Хорошо. — Патрик ухмыльнулся. — Желание женщины — для меня закон!

Прямо за домом была выстроена большая прочная клетка. Возле нее сидел темнокожий охранник, который уставился на Эмили так, будто она была невесть знает какой диковинкой. Патрик небрежно махнул на него рукой.

— Иди, Калунга! Я тебя позову.

Эмили пригляделась: в клетке сидел человек. Хотя он опустил голову и не двигался, молодой женщине было неловко оттого, что она смотрит на него сквозь решетку, словно на дикого зверя.

Ему и впрямь были присущи звериные изящество и гибкость. От него исходило ощущение чего-то величественного и пугающе таинственного, как от неведомого идола.

В тот миг, когда ее разума коснулась невероятная догадка, он поднял на нее глаза, взгляд которых, казалось, был способен погасить пламя.

Еще в детстве Эмили слышала, как отец говорил, что его мечта — изобрести, нет, не эликсир бессмертия, а средство, помогающее человеку перемещаться сквозь расстояния и время.

Сейчас ей чудилось, будто она каким-то чудом вышла за пределы возможного, воскресила реальность прежней жизни. На несколько секунд у нее перестало биться сердце, то самое сердце, которое почти раздавили колеса судьбы. А когда Эмили вновь почувствовала его удары, она поняла, что в мире что-то изменилось. Нечто мерцающее в дали, нереальное внезапно обрело плоть и кровь.