Мэри Бэлоу: Наперекор судьбе

Внешние изменения были не так заметны. Но внутренне он очень изменился. Если бы то, что случилось семь лет назад, произошло сейчас, то он бы уже не сбежал, не отступил. Он бы даже сам бросился в атаку и убедил в своей правоте всех, кто ему не верил, — весь свет, если на то пошло.

Мужчина стиснул зубы. Теперь, когда он вернулся, он узнает всю правду, распутает этот грязный клубок, даже если многое за семь лет забылось. Он встретится с ней и скажет ей всю правду. Он будет наблюдать за ней, когда та наконец поймет, что потеряла из-за своего недоверия и малодушия. Ведь ее лицо всегда было очень выразительным.

Но все это будет потом. Сначала нужно поехать в Пенхэллоу, который теперь, после смерти отца, принадлежал ему. Судьба его снова изменилась, и это случилось в тот момент, когда он добился успеха в Канаде. Странно, но он никогда не задумывался, что однажды именно это событие заставит его вернуться в Англию. Как и все сыновья, он думал, что отец будет жить вечно. Его отцу едва исполнилось шестьдесят.

Антуан перегнулся через поручень, наблюдая, как корабль вставал на якорь. Его спутник невидящим взглядом продолжал смотреть на город. Руки мужчины спокойно лежали на поручнях. Это были красивые руки с длинными пальцами; правда, ногти были коротко подстрижены, а ладони загрубели от тяжелой работы.

Их обладатель был высоким, гораздо выше своего коренастого слуги. Широкие плечи, крепкие мускулы делали его стройным и привлекательным. На узком лице выделялся орлиный нос и высокие скулы, а губы были сжаты в тонкую линию. В годы своей работы в компании по заготовке пушнины его прозвали Ястребом. И это прозвище действительно подходило ему. В его лице не было никаких признаков мягкости или робости — только сила, решимость и даже жестокость. Глаза, устремленные на величественные очертания Лондона, были пронзительно-голубого цвета.

— А куда нам ехать, монсеньор? — Антуан сделал широкий жест в сторону города, и в его голосе прозвучало беспокойство.

— Мы возьмем экипаж, — пояснил компаньон, вернувшись к действительности, — до отеля “Палтни” на Пиккадилли. Это самый лучший отель в Лондоне. А завтра отправимся в Девоншир.

— Вот так, — откликнулся Антуан. — Все самое лучшее для графа Тревельяна. И все самое лучшее для его слуги. — Он хмыкнул.

— Думаю, лучше не называться графом, пока завтра не уедем из Лондона, — произнес его спутник. — Я не хочу, чтобы узнали о моем возвращении, Антуан. Сегодня вечером я буду просто мистером Кристофером…

— Бушаром? — предположил Антуан.

— Кристофером Бушаром, — согласился граф Тревельян. Антуан улыбнулся и спустился вниз, чтобы заняться вещами, разбросанными по всей каюте хозяина.

— Они все-таки узнали о нашем приезде, — сказал Антуан. — И по этому поводу торжества, да, монсеньор? — Он взглянул на своего спутника, и белозубая улыбка осветила его бронзовое лицо.

— Ну вот еще! — откликнулся Кристофер и улыбнулся в ответ.

На лондонских улицах действительно царило необычайное оживление, повсюду было огромное количество флагов, развевающихся почти на каждом здании, включая отель “Палтни”.

— В Лондоне произошло что-то необычное? — спросил он служащего отеля, заказав на ночь номера для себя и слуги. Служащий недоуменно посмотрел на Кристофера.

— А разве вы не знаете, мистер Бушар? — спросил он. — Вы француз? Эмигрант, наверное?

— Мы только что прибыли из Нью-Йорка, — пояснил Кристофер.

Служащий кивнул, словно это объясняло неведение только что прибывших гостей.

— Франция оккупирована, — пояснил он. — Париж взят союзниками. Веллингтон из Испании двинулся на юг Франции. Бонапарт низложен. Война наконец закончена, сэр. Мы победили. Эта радостная новость получена вчера из Парижа.

Война. Конечно, она затронула и Америку, и Канаду. Но Кристофер почти ничего не знал об этом. он совсем забыл про войну. Шел апрель 1814 года, военные действия завершились. Он непроизвольно выбрал хорошее время для возвращения домой.

— Праздновали всю прошлую ночь, — пояснил служащий. — Несомненно, праздник продлится и сегодня вечером. Наслаждайтесь праздником, мистер Бушар. Вы прибыли в Англию в замечательное время.

Но у Кристофера не было желания выходить из отеля для участия в веселье, хотя эта мысль показалась ему весьма заманчивой. Нигде не умеют веселиться так, как в Англии. Но он не пойдет на улицу. Пока они ехали в экипаже от Темзы до отеля, Кристофер поймал себя на мысли, что он смотрит не на здания, а на людей. Он надеялся увидеть знакомые лица, и его охватил непонятный страх. Правда, такая встреча была маловероятной. Большую часть своей жизни Кристофер провел в Пенхэллоу и всего один год — в Лондоне. И все же он боялся, что в отеле может столкнуться с кем-то из своих знакомых.