Александра Черчень - Охота на мавку

— Мы на месте!

— А что это?! — Я с любопытством огляделась, протягивая руку и вздрагивая от того, что Тьма упругими щупальцами переплетается с моими пальцами и тут же их отпускает. Прижала к груди замерзшую ладошку и невольно улыбнулась, увидев, как на том месте, которого я касалась, расцветает красивый огненный цветок… Словно в благодарность.

— Изнанка мира! Я же говорил.

А я… Я, как зачарованная, рассматривала свои руки. В прошлый раз была так испугана и потрясена, что совсем на себя не глядела. Но сейчас… Я светилась!

— Хочешь на себя посмотреть со стороны? — коварно спросил дух.

— Да!

Тьма задрожала и полыхнула серебром, тут же затвердевая зеркалом, в котором во весь рост отразилась… Я?! Если Ильс, стоящий за моей спиной, тут казался почти живым, то я была словно яркая бабочка, из которой струилась энергия. Яркая, сильная… восхитительная!

Крайности цвета и красоты. Кожа — белая и сияющая, глаза и губы — насыщенного цвета, волосы мягкими волнами обрамляют лицо, расплескавшись так, словно мы находились в толще воды.

— Такой я вижу тебя всегда.

— Изнанка… — прошептала я, оглядываясь и копаясь в памяти в поисках сведений. — Я о ней даже не слышала!

— А ты так много читала и знаешь? — в голосе призрака отчетливо слышалась улыбка. — Мавочка, ты еще очень и очень юная… И у тебя все впереди, не переживай!

Я ощущала себя, как ребенок на пороге новых открытий. Как кокетка возле сундучка с украшениями. Как ученый на пороге кладовой знаний. Душу переполняли жажда и желание. Познать древние тайны, узнать новое… Нечто такое, о чем не все знают!

Это заставляло стучать мое сердце так, как ничто в жизни.

Я порывисто повернулась к Ильсору, который не сводил с меня внимательного взгляда, и решительно сказала:

— Покажите мне! Расскажите!

— О чем?! — вскинул черную бровь мужчина, который на Изнанке уже не выглядел полупрозрачным и блеклым, а, наоборот, казался ярким и почти живым.

— Академия… Я хочу знать ее историю. Я очень многое хочу знать!

— За знания надо платить… — Он неторопливо подошел и остановился в полушаге от меня, по-прежнему улыбаясь, но глаза были предельно серьезны, и на дне яркой радужки все жарче разгоралась странная жажда.

— А что вы хотите?

— Поцелуев мне мало. — Ильс склонился к уху, обдавая меня холодом, от чего по коже прокатились мурашки. — Мне нужны прикосновения… Такая малость, мавочка!

Дух провел пальцем в миллиметре от моей щеки, и я задержала дыхание, почувствовав отголосок мороза, который отрезвил мою восторженность.

— Я… подумаю.

— Думай! — легко согласился Ильсор, но и не спешил отстраниться, а так и стоял, почти касаясь губами моей скулы. Потом он тихо напомнил: — С тебя поцелуй…

— Я помню… — прошептала я, так как мне показалось, что если я чуть повышу голос, то он громом разлетится по бездне, разбивая на осколки эту хрупкую реальность.

Я подняла голову и замерла, не зная… Не зная! Почему-то показалось диким сейчас встать на цыпочки и поцеловать духа.

Он грустно улыбнулся и шепнул:

— Будет холодно…

И наклонился ко мне, прикасаясь к губам. Вымораживая меня, забирая силу и жизнь. Я слабела и тускнела, а Ильсор наливался красками и силой.

Больно не было. Было холодно, и я, с трудом удерживая сознание, ощущала себя слабой, как котенок… Когда Ильсор отстранился, я пошатнулась и упала, но меня тотчас подхватили радужные нити, метнувшиеся из Тьмы.

— Зачем целовать? Вы ведь можете тянуть энергию и так… — Я закрыла глаза, потакая внезапно возникшему желанию отдохнуть.

Он промолчал.

Я уже даже забыла, о чем спрашивала, и почти забыла, кто я, плывя по волнам темноты и безвременья. Тем более отрезвляющим оказалось обжигающе ледяное прикосновение к щеке и горькое:

— Нам всем хочется почувствовать себя хоть немного настоящими. Воскрешать забытое, возвращать потерянное… Хоть на миг вновь стать живыми. Целовать красивую девушку, касаться теплой кожи… на миг представить, как бы все могло быть дальше, будь я настоящим, а не отголоском прошлого.

Я улыбнулась и окончательно утонула во мраке.

Помню только кратковременное ощущение парения, а потом — какая-то твердая поверхность под телом и испуганный голос Айлири.

Утро уже несколько минут пыталось до меня достучаться. Не по-осеннему жаркое солнце щекотало ресницы, нагревало одеяло и даже гремело чем-то в комнате и злобно пыхтело. Полминуты до спрятавшейся под подушкой меня доходило, что последние два пункта — это явно не светило! Да я вообще мыслила как-то очень медленно.