Кира Стрельникова: Приручи, если сможешь!

Дома меня встретила тетка Варя:

– О, Элечка! Ну, как море? А я сырничков сделала, будешь ужинать?

Ой. Неожиданно и приятно, и поскольку я в самом деле проголодалась, а готовить было банально лень, отказываться не стала. Сполоснулась, переоделась в короткие джинсовые шорты и свободную рубашку, завязанную узлом под грудью, и спустилась обратно на кухню. Сырники с жирной домашней сметаной оказались божественными, заела я все персиками и абрикосами, причем своими, с огорода тетки Вари. И как-то… что-то вдруг защемило в груди, сдавило, и дышать стало тяжело. Такой домашней атмосферой пахну`ло, такой искренней заботой, что в стене, которой я отгородилась от окружающих, появилась трещина. Поспешно допила чай и поднялась.

– Спасибо, теть Варя, – пробормотала я и заторопилась выйти из дома.

Черт. А ведь сегодня ровно пять лет, как я стала огненной ведьмой. Маленький юбилей своего рода. Отлично, есть что отметить, поэтому – вперед и с песней. Транспорт еще ездил, я села на троллейбус и поехала – на нем конечной значился центральный рынок Мирстона, от которого, насколько помню сведения из путеводителя, и начиналась главная бухта города, вдоль которой выстроились многочисленные кафе и рестораны, где бурлила злачная вечерняя жизнь. Я вышла на остановке у сквера, остановилась и задрала голову, любуясь бездонным, удивительно низким небом, до которого, казалось, можно дотронуться рукой. Заноза из сердца не желала вылезать, оно щемило и ныло, не желая успокаиваться. Вдохнула воздух, пьяняще свежий, сладко-терпкий, с едва уловимым вездесущим ароматом моря. Южный и вкусный, им хотелось дышать полной грудью. Мутная тоска, вцепившаяся в душу гнилыми зубами у тети Вари, заворчав, убралась вглубь, она не любила такие моменты, и на ее место, тихонько ступая на мягких лапах, пришла светлая грусть. Это мне нравилось больше, в таком состоянии я хотя бы могла улыбаться и не сожалеть о прошлом, не гонять мучительно мысли по кругу, а правильно ли поступила. Правильно, и точка. Поправив рюкзачок с кошельком и документами, я решительно направилась в сторону, откуда доносилась музыка.

Набережная сияла огнями многочисленных заведений, по ней безостановочно двигалась толпа отдыхающих, и в первые несколько минут шум оглушил. Я встряхнулась и двинулась вдоль кафе, выбирая, где бы зависнуть или для начала опрокинуть в себя что-нибудь вкусненькое. Одно из побочных и крайне полезных свойств моего дара – возможность контролировать обмен веществ, например, алкоголя. Так-то я не любитель, но, вращаясь в коллективе, на две трети состоящем из молодых людей, сложно оставаться абсолютной трезвенницей, особенно если не хочешь выделяться и стать «своим парнем». И огонь в крови помогал оставаться на попойках самой вменяемой и потом помогать остальным освежать память, смакуя детали. Вот и сейчас хотелось чуть-чуть развеяться и забыть полынный, сухой привкус воспоминаний о прошлом. Неторопливо шагая вдоль набережной в потоке отдыхающих, я, наконец, заглянула в очередное кафе, взяла разноцветный коктейль и позволила алкоголю разлиться в крови, смешаться с огнем, но не сильно. Так, чтобы в голове сделалось легко и звонко, а невеселые мысли благополучно растворились.

– С юбилеем тебя, Элька, – пробормотала под нос и сделала еще глоток коктейля.

Я позволила ногам нести меня вперед, неторопливо потягивая кисловато-свежую жидкость, вдоль целой вереницы ресторанов, кафе и танцплощадок под открытым небом. Вдруг подумалось, что давно я не танцевала… А ведь когда-то любила это дело и с удовольствием отрывалась в лучших ночных клубах столицы. Сейчас крайне редко позволяла себе такую роскошь, разве что наедине с собой, когда совсем тошно становилось. Танец в какой-то степени помогал выплеснуть эмоции, которые я запретила себе испытывать, и хотя бы иногда позволял ощутить себя прежней… Беззаботной девчонкой, живой, наивной и верящей в мечты и любовь. Я сама не заметила, как свернула в один из ресторанов, откуда неслись знакомые южные ритмы, а бедра уже двигались в такт, подхватывая мелодию. Ой. Кажется, кое-кто слегка утратил контроль над телом, и это тело решило нагло захватить контроль над разумом. А с другой стороны… Да пошло все. Лучше уж танцевать, чем давиться слезами и орошать подушку, тихо ненавидя себя за слабость. И я решительно направилась к танцующим, высматривая свободное местечко.

Таковое нашлось, и вскоре я позволила себе отдаться на волю музыки и заводных ритмов, закрыв глаза и полностью погрузившись в южную атмосферу праздника. Не надо было сдерживаться из опасения привлечь ненужное внимание возможных знакомых. Не нужно напрягаться от случайных прикосновений окружающих. Я просто расслабилась и танцевала, позволив себе на некоторое время выпасть из реальности и побыть собой, дать волю эмоциям. И, кажется, это помогло, меня отпустило. Решив чуть передохнуть и промочить горло – на этот раз каким-нибудь соком, – я пробралась к стойке, заказала бармену попить и потихоньку успокаивала дыхание, чувствуя умиротворение в душе. Однако ровно до тех пор, пока не почувствовала взгляд, настойчивый и не особо приятный. Внутри зашевелилась досада, я напряглась, не желая сейчас никаких знакомств и лишних переживаний. Приехали, блин. Потанцевала, называется, отдохнула.