Мира Шторм - Николь. Душа для Демона

– Эй, он не жилец. Там в кустах его братья уже мух кормят. Отпусти его. Ты слышишь меня? Их мать выгнали из стаи из-за больных детенышей. А может, хотели убить, да она не дала, видимо, и ушла с ними сама. Понимаешь? Она ушла из стаи ради детенышей, а как поняла, что их не спасти – ушла и от них. Это ее мы встретили пару дней назад. Николь, даже мать от них отказалась, сдалась. Потому что тут ничего не поделаешь. Отпусти его.

Он все говорил, говорил. Как с больной. А я и была больная. Я словно стала болеть вместо малыша. Лоб пекло, живот крутило. Но я старательно прятала на груди малыша и мотала головой. Не могу, понимаете вы все, не могу отпустить. Он же врос в меня. Да, я сама не понимаю, как. Я же дышу за него, как же смогу его отпустить.

Потом со мной говорил Эйдан.

– Николь. Это ирлис. Он вырастет в огромную зверюгу с ядовитыми клыками. Такие почти не приручаются. Даже сильные охотники не связываются с ними…

Я послушно кивала и продолжала дышать вместо малыша. Вдох-выдох под мерное журчание слов.

А потом пришел Джантар.

Я не видела его, ощущала, как он мрачно стоит надо мной и готовится. Мы оба знали, что произойдет дальше – разрушение иллюзий. Я ведь ни на секунду не забывала, кто мой хозяин. Наслаждалась жизнью, но непрерывно ощущала тонкую нить, идущую от моего горла к его рукам. И он пришел дернуть поводок, ибо я перестала делать то, что ему нравится.

– Николь, пора выдвигаться. Ты не можешь его взять с собой. Даже если он каким-то чудом выживет – он опасен. Ирлисы не подчиняются людям и, вырастая, загрызают насмерть…

Тяжелая минута молчания. Я уже слышу свист заносимого хлыста и вжимаю голову в плечи. Ну, давай…

– Николь, отпусти детеныша и иди за мной. Приказ. Выдвигаемся дальше.

Вот он – удар и раздирающая боль. Не в теле, в душе. Мои руки разжимаются, и малыш съезжает по коленкам прямо на землю. Слабый, он не сразу понимает, что происходит. Лапой цепляет штанину, пытаясь подняться. Едва слышно мяучет и требует вернуть себя в тепло и покой. А я встаю. И, не имея права даже оглянуться, иду вслед за Демоном. Тело идет, а сердце остается там, на берегу дикой речки. Руки зябнут, и меня трясет. Во рту мерзкий привкус предательства. На теле кандалы, заставляющие меня двигаться и рассыпаться одновременно.

Видимо меня очень долго пытались уговорить. Костер потушен, вещи собраны, ослики нетерпеливо переминаются в ожидании дороги. Пристраиваюсь около хвоста третьего серого носильщика. Безропотные скотины в сборе. Эйдан протягивает мне завернутый в листья кусок рыбы, но из меня вынули все кости, и я лишь равнодушно смотрю мимо еды вниз на землю. Какая, к дьяволу, рыба, если в моих ушах до сих пор стучит рваным ритмом сердечко малыша.

Вяло отмечаю, что веду себя истерично и некрасиво. Они правы, ирлис не домашняя зверюшка, да и они здесь не на прогулке. Нужно спешить вперед, а не хороводы водить вокруг безнадежно больного малыша. Все верно, все логично и так неправильно. Я что-то ценное оставила внутри того детеныша, и если уйду – больше никогда не стану собой. Вот только мне не разрешали говорить. Да и если бы разрешили – я бы не смогла объяснить.

Лишь вздрагивала, ощущая, как малыш меня зовет. Не маму – именно меня. Хотелось зажать уши, да понимала, что это не поможет.

Последние минуты привычных сборов, и наш караван тронулся. Все шли, как обычно. Изредка поглядывали на меня. А я переставляла ноги, понимая, что еще немного – и тело разорвет между двумя струнами: одна идет к ладони Джантара, другая – к сердцу детеныша. И не станет Николь.

– Ты гляди-ка, ползет! – вдруг воскликнул Тахир, по обыкновению забравшийся на пригорок вдоль дороги, – во дает, зверюга!

Караван от его слов сбился с шага, еще немного прошел и остановился. Все развернулись, разглядывая нечто позади меня. Я же даже на это не имела права. Стояла вместе с осликами и смотрела куда-то неопределенно в землю. Как же я ненавидела в этот момент эту чудовищную связь, делающую из меня игрушку, марионетку.

Тахир сбежал с холма и присел на корточки передо мной, ловя мой взгляд. Присвистнул и обернулся к Джантару:

– Уже идет привязка, на ее глаза глянь.

Тот в несколько мощных шагов подошел ко мне. Обхватил мое лицо ладонями, жестко, причиняя боль.

– Смотри на меня, Николь, – его слова лупили по мне, словно пощечина, оставляя мерзкий привкус металла во рту и звон в ушах. Темные глаза заслонили весь мир, утягивая в омут едва сдерживаемого гнева:

– Дьявол, – выругался Джантар мне в лицо и оттолкнул. Я пошатнулась и обессилено опустилась на дорогу. Боялась оглядываться, но знала – малыш и правда полз ко мне. Я ощущала всю его боль, пыталась взять ее на себя, но не справлялась. Вдруг Джантар вытащил кинжал и двинулся по дороге обратно, исчезая с моего поля зрения. Но я и так знала, что будет дальше – он решил убить детеныша. Воин, привыкший решать проблемы мечом. Я безропотно сидела в пыли и ждала. Ждала, когда же он вонзит клинок в мое сердце.