Кае де Клиари - Колдовской замок. Часть V. Интермеццо, интермеццо

Ответа не последовало, потому что в это время дверь открылась и вошла Анхеллинда. Воцарилось такое глубокое молчание, что я буквально услышал глухой удар, с которым моё сердце упало в пятки. Дева по прозвищу "Касатка", стояла и смотрела на меня своим тяжёлым взглядом, от которого съёжился бы взрослый дракон! И что ей опять было не так? Может быть, она надеялась увидеть мои обглоданные косточки, а вместо этого поняла, что я обзавёлся ещё одной толпой поклонниц? Правда доброжелательность этих поклонниц грозила мне порядочными жизненными осложнениями…

Анхеллинда смотрела на меня минуту или две, потом сделала жест, чтобы я следовал за ней, и скрылась за дверью. Мне ничего не оставалось, как встать с насиженного места, и наскоро пробормотав благодарность за сытный ужин, выйти в непроглядную тьму.

Впрочем, мои глаза быстро привыкли к освещённому звёздами пейзажу. Странно, но за дверью Анхеллинды не было! Куда же она подевалась? Я огляделся вокруг и даже окликнул её, но ответа не последовало.

Пожав плечами, я уже собрался вернуться в дом, из которого только что вышел, как вдруг… получил удар дубиной по хребту, от которого растянулся во весь рост в ближайшей луже! Если кому интересно, когда именно я стал гангстером, то можно сказать, что это случилось тогда, когда я поднимался из зловонной жижи, пополам со свиным дерьмом!

Если до этого во мне, вопреки драконьей природе, было какое-то количество доброты, то в тот момент она вылетела вместе с воздухом, начисто выбитым из лёгких! Короче говоря, в лужу упал едва состоявшийся скальд, а встал из неё самый настоящий дракон! Наверное, меня спасла темнота и высокий рост, так-как удар, нацеленный по затылку, пришёлся промеж лопаток. Та же темнота дала мне преимущество перед врагами, которые не знали, что я неплохо вижу предметы при свете звёзд.

Серые тени метнулись ко мне, поднимая дубины, чтобы добить опрокинутую жертву, но первый кто добежал, поймал мой кулак своей физиономией и отлетел назад со сломанной шеей! Второй, не сообразив, что произошло с первым, со всего размаху опустил свою дубину на то место, где я был четверть секунды раньше и… умер в той же луже, из которой я вынырнул – просто я вернул ему предназначавшийся мне удар по затылку, но сделал это не дубиной, а рукой! Третий и четвёртый оказались посмышлёнее, но их погубила медлительность – когда они развернулись было, чтобы убежать, я догнал их одним прыжком и столкнул головами, так, что мозги брызнули из разбитых черепов в разные стороны!

Немного больше других повезло пятому и последнему из нападавших – он стоял дальше всех, когда я расправлялся с его товарищами, и теперь удирал во все лопатки! Догонять его у меня не было никакой охоты, поэтому я подхватил одну из дубин, оброненных разбойниками, и запустил ей убегающему вдогонку, как бросают биту для кеглей, (падре Микаэль показывал мне, как это делается). Попал я удачно – палка, предназначенная для сокрушения костей, перебила ночному татю обе ноги, и он рухнул, как подкошенный, оглашая ночную тишину громкими воплями!

От этих криков проснулся весь фьорд, захлопали двери, кругом замелькали факелы, послышались встревоженные людские голоса! Я направился было к поверженному врагу, но вдруг споткнулся обо что-то большое и мягкое, чего раньше не заметил, и это что-то ответило мне невнятным жалобным мычанием.

Наклонившись, я увидел, что это была Анхеллинда, связанная по рукам и ногам и с кляпом во рту! Так вот на кого охотились ночные грабители? Одним движением я разорвал её путы, вытащил кляп, а затем помог сесть и отдышаться. Вокруг нас уже собралась порядочная толпа с топорами и факелами, во главе которой вышагивал сам ярл Ванхаген. Растолкав своих грозных соплеменников, он оглядел поле битвы, нахмурил брови и задал вполне резонный вопрос:

– Что здесь происходит?

И тут несравненная Анхеллинда, голова, которой в это время покоилась на моём плече, открыла свои глаза, вмиг переставшие быть суровыми, и поведала всему собранию о моих подвигах! Ярл задумчиво поскрёб бороду и велел нам тотчас явиться в свой дом, где я был посажен за стол рядом с его особой, что само по себе было огромной честью! (Интересно, но при этом никого не смутило, что я по уши вымазан в жуткой грязи, мозгах и крови поверженных мной бандитов!)

Там я ещё раз рассказал, как было дело, а потом мои слова подтвердил покалеченный тать, которого приволокли и бросили перед нами на пол. Оказывается, что за любимой сестрой ярла уже давно следили разбойники, выдававшие себя за мелких торговцев. Цель их была проста – похитить Анхеллинду, которую ярл любил, как родную, (и, кстати, слегка побаивался), и потребовать за неё выкуп.