Ясмина Сапфир: Академия властелинов эмоций. Прочтем, заберем, используем

Виртуальный журнал «переваривал» мои оценки. Полупрозрачные страницы чуть подергивались, пока циферки складывались, выводя общий балл. От него зависели стипендия и шансы на нормальный отдых. Где-нибудь среди вменяемых существ. Хотя бы не буйных.

Дюймовочка невозмутимо ждала. И даже когда вернулась моя сокурсница – растрепанная, грязная, злая, с маленьким сгустком мутноватого омлиса и бешено вращающимися глазами, эйли не шелохнулась.

– Дейми? Почему так? – только и спросила она.

Дейми, а точнее Динара, тоже с Земли, тоже из России, выматерилась так, что даже Дюймовочка ошарашенно заморгала. Сокурсница выдержала паузу, отдышалась и пояснила почти спокойным голосом. Так, с небольшой примесью рычания.

– Мне выпало к фанатикам, которые поклоняются языческим богам. Ну там свои какие-то. Но на язычество очень похоже. Три дня подряд плясали, прыгали возле костра, потрясали костями врагов. Выли свои песни так, что у меня до сих пор голова раскалывается. Требую молоко за вредность! И ванну с розовым маслом!

Дюймовочка покосилась на мизерный сосуд с омлисом, который доставила Дейми, и красноречиво написала в журнале цифру шесть. Сдала хотя бы. И на том спасибо. Дейми немного расслабилась – видимо, ожидала тройки и пересдачи.

Журнал вздрогнул, и возле моего имени высветилась цифра восемь. Хороший балл, почти отличница. Дюймовочка окинула одобрительным взглядом, Дейми покосилась с белой завистью.

– Повышенная стипендия вам начислена. Выбираете любой курортный мир. Знакомитесь с правилами. Наше турбюро вам все подробно расскажет. Главное, ничего не упустите. Наши энергосредства на месте превратятся в нужные деньги. В турбюро точно назовут сумму. Рекомендую все не тратить. Оставить на крайние обстоятельства. Но это ваше личное дело.

Небрежный взмах руки – и меня унесло порталом в студенческое общежитие. Вот это я называю отмахнуться так отмахнуться.

По счастью, селили нас поодиночке, в покои, достойные королев. В Академии все делалось с размахом, с полным презрением к скромности и экономии. Зарабатывал вуз на эмоциях немало. Снабжал ближайшие миры электричеством, продавал магию, силовые поля, организовывал отопление в курортных отелях. Благодаря нашим скромным способностям многие планеты достигли процветания. Шутка ли: совершенно не зависеть от энергетиков. Не рыться в земле в поисках нефти, не строить опасные электростанции, не загрязнять природу вредными отходами. Мечта, да и только! Настоящее Эльдорадо! Да и продавали мы энергию дешево. Правда, и здесь нашлись сутяги, нечестные и непорядочные властелины эмоций. Они организовывали подпольную торговлю. И ладно бы, пусть, безумцев хватает, фанатиками насыщены миры до отказа. Но вот незадача – жадные до денег не думают о последствиях и вреде для окружающих. Если отнять у существа эмоции – не самые сильные – все подчистую, этот субъект впадет в кому. И выйти из нее сможет навряд ли. Многие нелегалы этим не брезговали: выжимали, что можно, продавали и прятались. Не мудрено! Сильные «внешние» эмоции давали в шесть-восемь раз меньше омлиса, нежели все сразу, а то и в десять. Занималась нарушителями особенная полиция. А мы продолжали делать работу.

Все, что собирали на практике студенты, шло на исследования или на продажу. Как говорил наш любимый, незабвенный Преобразователь: «Если ваши эмоции еще не продаются, вы просто не умеете переводить их в энергию».

Гигантская кровать с кружевным балдахином, отдельная, вместительная гардеробная комната, рабочий стол с новомодным компьютером, окна на парк, засаженный зеленью… Мне мои покои очень даже нравились. Но на курорт хотелось сильнее.

Тем более чемоданы дежурили у шкафа, заранее собранные и упакованные. Коричневый кожаный я купила недавно, а клетчатый красный – с первой стипендии.

Я переоделась в удобные вещи: синюю блузку и черные легинсы, сменила ненавистные туфли с каблуками на легкие кеды и отправилась в турбюро. О нем здесь слышал каждый первый.

За углом гигантского замка-академии с изящными колоннами и куполами притаилась избушка на курьих ножках. Так именовали эту пристройку, и она вполне оправдывала название. Сруб высотой с деревенскую хижину, с огромной буквой «П» над чердачным окном и странным флюгером в виде жар-птицы, который никогда и никуда не поворачивался, покоился высоко над землей на столбах. Покрытые непонятной изящной вязью, будто исписанные неведомыми иероглифами, издалека они смахивали на куриные ноги.