Вероника Мелан - Дэлл 2 - Меган

От автора: когда вам кажется, что у истории уже не может быть продолжения, поверьте – может. У любой, даже у той, в конце которой стоят слова «Happy End». Да и, в конце концов, что они означают? Что сценарий дошел до определенной точки и дальше может (и иногда должен) совершить некий новый неожиданный поворот. Приятного чтения!

Эта комната звалась «счастливой».

Не помню, кто из нас подал идею украсить стену гостиной на втором этаже нашими фотографиями, но традиция, как и положено хорошим традициям, быстро установилась, и к сегодняшнему дню на стене висело уже двадцать семь разнокалиберных деревянных рамочек.

Раньше я почти не замечала это место – не намеренно игнорировала, но не видела нужды рассматривать наше прошлое «сейчас», когда «сейчас» настоящее ощущалось гораздо привлекательнее. Ведь счастливый человек не ищет подтверждения собственной радости, он ей просто дышит…

Но теперь я приходила сюда все чаще. Каждый вечер. Всматривалась в наши с Дэллом лица, глаза, улыбки – не то искала фальшь, не то пыталась вспомнить «как это» – легко балдеть от жизни вдвоем, не то пыталась напитаться частичкой света, который хранили кусочки фотобумаги.

«Скоро я вынюхаю его весь».

Зябко.

Фотографии были настоящими. Радость на них тоже.

Тогда куда же потихоньку испарялась моя собственная? Почему в последнее время я чувствовала себя так, будто мой магический кристалл гас, с него медленно, но неотвратимо слетала волшебная пыльца, сияние тухло.

Разве можно до умопомрачения, до одури, до состояния «больше жизни» любить кого-то, а потом вот так запросто, с бухты-барахты… взять и разлюбить?

Часть меня – некая очень глубокая часть – знала, что я все еще люблю Дэлла, как раньше, но что-то все равно шло не так – я медленно и неотвратимо «трезвела» от привычных чувств.

«Не спеши с выводами, – благоразумно одергивала я себя, – еще ничего неизвестно ».

А что должно быть известно? Почему я теперь вместо теплоты улыбок вижу губы и зубы, вместо нежности касаний – кожу ладоней, вместо знакомого человека ощущаю рядом почти чужого мужчину? Ведь чувства никогда не гаснут просто так – должны быть причины. А мы друг друга даже не обижали – разве что дулись иногда в шутку секунд по пять-десять, ждали, кто первый подойдет целоваться…

Вот мы на островах – уже немного загорелые, но все еще красноватые, – я повисла на спине Дэлла, как пиявка-всадник, а он смеется. Брызги, солнце, море – хорошо было. Вот снимок из любимой кофейни, где мы впервые пили кофе вдвоем, – его сделал по нашей просьбе торопливый официант с торчащими к потолку волосами (до сих пор помню свой вопрос о том, сколько же геля он убил на прическу?). Вот мы, довольные как никогда, на ступеньках новой бани – ох, часто же мы потом в ней парились. И нет, в снег с жару я выпрыгнуть так и не решилась, но, как говорит Бернарда, «какие наши годы…».

Моменты, моменты, моменты.

«Может, он меня чем-то обидел?»

«Может, я его?»

Не хочу быть трезвеющим человеком, хочу быть счастливой, как раньше, ведь это мое право!

Но «право» меня не слушало и с каждый днем все дальше ускользало в небытие.

– Снова тут?

Он привык видеть меня здесь. Иногда подолгу стоял рядом, рассматривал снимки. Теперь взял за руку, и я привычно приготовилась нырнуть в омут ласковой и пьянящей нежности, но ощутила лишь теплые пальцы другого человека. Как студент медицинского вуза.

«Бред какой-то…»

– Спать пойдем? Темно уже…

Я улыбнулась, но не повернулась – неладное он заметит быстро. Ни к чему выяснять то, что совершенно не выяснено – к тому же, может статься, что мне все это просто кажется. Полоса белая, полоса черная – говорят, так у всех .

– Я хотела еще почитать перед сном.

– Как знаешь.

Он не добавил ни «я буду тебя ждать», ни «спокойной ночи» – вообще ничего. Просто развернулся и ушел тяжелой, неуверенной походкой. Как будто не своей.

Я мучила собственный телефон под сводом шкафов темной библиотеки – здесь всегда было тихо, и стояло самое удобное кресло. Свет мне не нужен, заглядывающей в окно луны и яркого экрана достаточно.

Сумасшедший хирург, полосующий себе ладони скальпелем, вероятно, чувствовал бы меньше, нежели я, бесконечно задаваясь вопросом «что с нами случилось?» И, главное, когда? Ведь уже не первый год вместе и всегда радовались. До сегодняшнего дня .