Елена Кипарисова: Прах Феникса. Ужас в зазеркалье

– Не трать мои нервы, они и так на пределе.

Я оглянулась, увидев бессмертного в метрах трех от меня. Его высокий худощавый силуэт оставался неподвижным, почти теряясь в сумраке коридора, отчего заметной оставалась лишь его светлая шевелюра. Мужчина знал, что мои жалкие попытки бесполезны и поэтому не торопился, играя со мной. Но сдаваться было рано.

У меня еще был шанс выбраться. Я резко сорвалась с места, совершенно не разбирая дороги. Но что-то пошло не так. Пол под ногами пошатнулся, темно-синяя ковровая дорожка под ногами ожила, резко заскользив назад, навстречу бессмертному, словно эскалатор, идущий в обратную сторону. Мне не удалось сохранить равновесия, и я рухнула на пол, неудачно приземлившись на вывихнутую руку.

Мужчина неторопливо подошел ко мне, затем схватил за шиворот кофты и потащил дальше, словно мешок картошки. Казалось, что я бежала несколько долгих мучительный минут, но на месте мы оказались всего через пару поворотов, упершись в дверь, которую мне уже доводилось сегодня видеть. Дверь, ведущую в зеркальную комнату. Мы просто обошли отель, чтобы не натолкнуться на Энджа. Все дороги вели именно сюда. Только сейчас до меня дошел весь ужас происходящего, но я начала сопротивляться слишком поздно.

Бессмертный открыл комнату и одним движением втолкнул меня внутрь, плотно закрыв дверь за моей спиной. Вокруг повисла зловещая тишина, нарушаемая лишь звуком отдаляющихся шагов, под конец совсем затихших. Полумрак не давал разглядеть то, что отражалось в зеркалах, но я и не хотела ничего видеть, отвернувшись и забарабанив кулаками в дверь. Никто не ответил. Они привели свой план в действие, но как далеко был Эндж?

Неожиданно комната словно ожила. Звон, похожий на хрустальный, стал отражаться от зеркал, словно заманивая меня, привлекая внимание. Я оглянулась, замечая, что одно из стекол напротив стало светлее, наполняясь прежним голубоватым свечением. В нем клубился густой туман, пытаясь принять какие-то очертания. Это завораживало настолько, что все тревоги отошли на второй план, заставляя забыть, что держит меня здесь. Я могла только наблюдать за игрой мерцающих огоньков, потянувшись к зеркалу, как мотылек к жаркому пламени. Все потеряло свой прежний смысл.

Голубые огоньки заполнили собой всю гладкую поверхность зеркала, заставив его светиться пугающим искусственным светом. Я подобралась еще ближе к зловещему сиянию, когда потусторонние светлячки вспорхнули, закружившись по комнате, развевая царившей в ней сумрак. Мне пришлось высоко поднять голову, чтобы уловить их хаотичное движение. Они поднимались все выше и выше, пока не застыли под потолком. Мой взгляд вернулся к зеркалу, которое все еще было покрыто дымкой, теперь собравшейся небольшими облаками.

Поверхность начало светлеть, а туман обретать черты, складываясь в неясную расплывчатую картинку. Мне пришлось придвинуться еще ближе, чтобы хоть что-то разглядеть. Сначала была только чернота и размытое движение. Высокая тень скользила вперед, ее перемещения казались столь плавными, что почти не ощущались. Постепенно гладь стала светлеть, словно кто-то прибавил контрастности. Стало ясно, что там, по ту сторону зеркала стояла глубокая ночь. Темная фигура поднималась по узкой лестнице, едва не задевая деревянные перила. Впереди неприветливо мигала тусклая лампочка, открывая изрисованные разноцветными аэрозолями стены, потрескавшуюся штукатурку и грязный кафель на полу. Мне удалось разглядеть широкие мускулистые плечи, и уверенную мужскую поступь.

Тень замерла на границе со светом, словно боясь переступить черту. Лампочка моргнула в последний раз и погасла, окрасив и так убогую обстановку в приглушенный серый цвет. Мрачная фигура двинулась дальше, замерев у металлической двери. Щелчок пальцев и та распахнулась, медленно, еле слышно скользнув в сторону. Мужчина прошел внутрь, на секунду замерев в небольшой заваленной вещами прихожей, освещенной лишь светом уличного фонаря, падающего из окна кухни. Он к чему-то прислушался, а потом смело шагнул дальше.

Я прикоснулась к зеркалу дрожащей рукой, отчего оно пошло рябью. Этот интерьер был мне знаком. Слишком знаком. Кто-то вторгся в мою квартиру. Я узнала папин пуховик и наши с мамой шубы, висевшие на крючках гардеробной, несколько пар обуви, разбросанной в углу. Так выглядел мой дом еще месяц назад. Это не могло оказаться будущим или настоящим. Теперь все в этой квартире выглядело иначе.