Анна Гаврилова - Благословите короля, или Характер скверный, не женат!

Через миг я оказалась посреди огромной гостиной, четко напротив весьма недовольного короля…

Его величество молча указал на один из многочисленных диванов, предлагая мне сесть, а присутствовавший здесь же Визо запоздало охнул. Я тоже охнуть хотела, но все-таки сдержалась и, вместо того чтобы проследовать в указанном направлении, внимательно уставилась на короля.

Вот теперь, когда мы снова остались фактически тет-а-тет, слуга не в счет, панические настроения вернулись, однако демонстрировать их я не спешила. И хотя шансов на диалог было немного, попробовала этот диалог завязать.

– Что происходит? – спросила я ровно. – И почему?

Монарх прикрыл на мгновение глаза и неожиданно ответил:

– Лария.

Имя было уже знакомо. Вдобавок вспомнился разговор короля с Визо – кажется, эту женщину называли матерью настоятельницей. То есть она…

– Кто – она? – все-таки не стала гадать я.

– Настоятельница храма Богини, – ответил собеседник. И добавил с толикой раздражения: – Сядь… Света. Сядь, пока твоя…

Он замолчал и выразительно кивнул на импровизированное платье, а я с некоторым смущением заметила, что мои попытки подтянуть и удержать ткань были не настолько успешны, как хотелось бы.

Нет, покрывало никуда не делось, но все-таки сползло, значительно увеличив размер «декольте». В результате мой и без того неприличный образ приобрел… некоторую излишнюю откровенность.

Потупившись и, кажется, немного покраснев, я все-таки проследовала к дивану и села. Его величество это перемещение поддержал – в смысле тоже к дивану направился, уселся не рядом, но довольно близко.

Потом сделал какой-то знак застывшему посреди комнаты Визо, а едва слуга умчался, бросил новый взгляд на «декольте», которое я в данный момент отчаянно пыталась уменьшить. И продолжил начатый разговор.

– Лария – настоятельница храма Богини, – повторил он. – Но не обычного, а самого первого, самого раннего из посвященных Богине храмов. Недавно между нами произошел небольшой конфликт, и Лария пообещала… – король запнулся, но только на секунду, – отомстить.

Слова «месть» и «настоятельница» не вязались настолько, что я перестала бороться с тканью, которая решительно не желала подтягиваться, и уставилась на собеседника в оба глаза. А монарх очень неохотно добавил:

– Лария пообещала подсунуть мне женщину, которая… будет отличаться от остальных.

– А при чем тут я?

Вопрос вырвался сам собой и тут же повис в воздухе. Пояснять его величество явно не собирался, вместо этого внимательно уставился на меня.

Смотрел в глаза – пристально, придирчиво и с заметной неприязнью. От такого внимания даже мурашки по коже побежали, но пугаться я не спешила. Чувство страха вспыхнуло лишь в тот момент, когда взгляд голубых глаз опустился ниже и вперился в злосчастное «декольте».

Выражение монаршего лица не изменилось, но легче от этого не стало. А я не только испугалась, но и смутилась безмерно!

Вопреки правилам поведения в подобных ситуациях, взяла и закрыла оголенный верх ладонью. И повторила уже требовательнее:

– Так при чем здесь я?

Собеседник в бесчисленный раз скривился и сказал с предельным равнодушием:

– Не знаю. Сам смотрю на тебя и никак понять не могу.

Взгляд правителя устремился ниже – к талии и бедрам, а я по-настоящему вспыхнула. Самокритичные слова о том, что назвать меня особенной нельзя и под понятие «отличаться от остальных» я никаким боком не подпадаю, попросту застряли в горле.

Нет, я в курсе, что претендовать на звание «Мисс мира» не могу, но женщина – это не только лицо, грудь и бедра! Это еще мысли, внутренний мир и душа! Это личность, в конце-то концов!

А делать вот такие нелицеприятные намеки попросту неприлично. Впрочем, нет. Не так. Это хамство чистой воды!

Я даже собралась просветить величество касательно манер, но возможности прочитать нотацию мужчине, от которого в данный момент зависело очень многое, мне не дали – в гостиную очень вовремя вернулся Визо. Слуга в белоснежном кафтане катил столик-тележку и точно намеревался предложить нам завтрак.

Впрочем, как вскоре выяснилось, завтрак предназначался не нам, а исключительно мне… Король, как оказалось, уже поел и теперь предпочел ограничиться чаем.

Такая забота не то чтобы растрогала, но чувства все-таки смягчила. А озвученное отношение его величества позволило забить на желание казаться лучше – в смысле, есть, как обычно, и не выпендриваться, не пытаться показать какие-то сверхкультурные манеры или что-то еще.