Анастасия - Поцелуй Тьмы

И тут они посмотрели на меня. У меня не получилось прочитать эмоции в их взглядах – чувств было слишком много. Все во мне испугано замерло, я бы даже закрыла глаза, но я не могла сделать это. Я даже моргать не могла, я лишь жадно вглядывалась в каждую мелочь на их лицах.

– Вы что, ее знаете? – также ничего не понимая, Дима хлопал глазами. – То есть вы… она… Черт, возьми! Вы что, ее помните?! Что происходит?…

Его вопрос остался без ответа.

Первым очнулся папа, он как-то неуклюже подошел и встал на колени рядом со мной, крепко обняв. Рядом тут же появилась мама, пытавшаяся подавить рыдания, что у нее плохо получалось. А вот папа себя не сдерживал. Да и я тоже.

– Бекки, Бекки, это правда ты?

Я не могла говорить. Мое горло сдавило так, что я не могла выдавить и звука. А еще мне кружилась голова. Я просто забыла дышать.

Может ли мое сердце разорваться? Сейчас оно болит так, словно это вот-вот произойдет. Как жалко, что у меня только две руки! Как жалко, что они такие крохотные, такие слабые, они не могут обнимать так, чтобы каждый понимал, как сильно я его люблю!

Немного придя в себя, я не смогла удержать в себе вопрос, мучивший меня уже более пяти минут.

– Как так получилось, что вы меня помните?

– О, детка, мы… – мама вопросительно посмотрела на папу.

– Говори, чего уж тут…

– Своровский убил нас, но здесь… эм… это место, в котором тебе дают прожить жизнь по другому сценарию. Как видишь, в этом мире Дима жив, но его тоже мучают воспоминания, несмотря на то, что он тогда был младенцем. А мы… нам дали выбор. Нам позволили помнить тебя. Понимаешь, здесь прошло шестнадцать долгих лет без тебя, но с нашим сыном. И, признаться, я постоянно чувствовала себя пустой.

– Да, со мной тоже было так. Тебя чертовски не хватало, малышка, – папа потрепал меня по голове.

– Постой-ка… раз ты здесь… ты умерла, Бекки? – мама испугалась, не смотря на то, что я теперь могла быть с ними вместе.

– Я не знаю. Если, как вы говорите, здесь все, кто умер в том мире, то, наверное, я тоже умерла. Но Эйрин говорила мне, что моя душа погибнет тоже…

– О, какой ужас! – мама снова обняла меня.

– И вы молчали все это время?! – разозлился Дима. – Я считал себя ненормальным!

– Сынок, – мама похлопала по пустому месту рядом с собой, приглашая Диму сесть. – Мы и сами запутались. Столько лет прошло. Мы не знали, что будет лучше для тебя.

– Пап? Можно я спрошу кое-что? – я прилегла на папино плечо.

– О чем угодно, Бекки.

– После вашей… после вашей смерти я прожила еще полтора месяца. За это время я кое-что узнала. Папа, это правда, что твоя коллекция ножей особенная?

– Ну, да… к чему ты клонишь?

– Мне сказали, что ты знал об этом мире чуть больше остальных.

– Да, я был… э… просвещенным человеком, – папа кашлянул.

– Ты когда-нибудь убивал чудовищ, для которых были предназначены ножи?

– Сергей, о чем она говорит? – встрепенулась мама.

– Пока я не женился на тебе я выискивал монстров, вроде вампиров и прочей нечисти. Поверьте, их в том мире было предостаточно.

– А в этом мире? Здесь есть монстры?

– Нет, милая. Этот мир для них не предназначен. Для них существует чистилище. Своеобразный рай монстров.

– Я думала, чистилище, это место, где души замаливают свои грехи… – я нахмурилась.

– Это мнение католиков. Мир устроен гораздо проще и в то же время гораздо сложнее, чем многие люди считают, – возразил папа.

– А что насчет твоего любимого ножа? Того, на котором написано…

– «Uno tantum error». «Достаточно одной ошибки» – вот как это переводится с латыни.

– Да, пап, я знаю. Ты много раз говорил мне об этом. Мне сказали, что этот нож может убить даже Бога, что он может убить… все.

– Это правда. Этот нож передавался из поколения в поколение уже много столетий, как и все мои знания о сверхъестественных существах, – папа пожал плечами.

– Ох, Бекки, расскажи нам все, что было с тобой! – почти умоляла мама.

– Э… – стоит ли так их расстраивать? В этой истории почти нет ничего, кроме боли. – А давайте завтра? А то я немного устала…

Конечно, я врала. Я просто не хотела об этом говорить. Но и уходить я не хотела.

Но прощаться пришлось. Здесь время вело себя странно, и было уже достаточно поздно. Родители с Димой проводили меня к палате, в которой меня ждала Кристина и уже остывшая овсяная каша, которую наверняка принесла Хоуп.

– Привет, Исти. Ты что-то хотела? – девочка сидела на моей постели и заплетала свои черные волосы в косу.