Светлана Голованова - Демон, который любил чай

– Я… Я очень дорожу тобой, – только и сказал он, смотря ей прямо в глаза с необычной твёрдостью, таким серьёзным он, наверное, никогда не был и уже не будет. – Я хочу, чтобы ты наконец-то поняла мои чувства, если это возможно, это важнее разбитой чашки…

– Дис, мне правда жаль… – Пура осеклась на полуслове, ведь демон резко подался вперёд, припадая к её губам. Девушка только и успела удивлённо приоткрыть ротик, когда её губы были смяты в тёплом поцелуе, от которого по позвоночнику пробежал холодок.

Пура на минуту замерла. Переваривая услышанное, она не смела прервать удивительно тёплый и настойчивый поцелуй. Она только удивлялась, как её губы поддались и смялись, неуверенно вторя движениям мужчины. Что-то шевельнулось глубоко в её сердце, а она уж думала, что там камушек и не более. Тепло разливалось в груди. Все её мысли сложились в одну правильную линию. Теперь ей стало ясно…

Но что он творит? Зачем целует её? Разве не должен он всем своим существом рваться на свободу, подальше от неё? Зачем привязываться ещё сильнее?

Наконец найдя в себе силы на сопротивление, Пура что есть сил пихнула в край обнаглевшего парня в грудь, кое-как освободив руки из цепких мужских пальцев. Уворачиваясь от очередной попытки запечатлеть на её губах поцелуй, отшатнулась в сторону.

– Дис! – рявкнула девушка, – что ты творишь?! – собрав все силы и негодование, что переполняло её, влепила наглому демону пощёчину.

Парень растерянно несколько раз моргнул, стараясь стряхнуть с себя наваждение. Только сейчас он до конца осознал весь ужас ситуации. Прижав ладонь к покрасневшей щеке, Дис пытался найти себе оправдание.

– Миледи… я… прости, – быстро заговорил он, видя, что на девичьих глазах собираются слёзы.

– Зачем?! – выдохнула Пура и, не желая слышать очевидного ответа, закрыла лицо руками. – Уходи… немедленно уходи! Проваливай в Бездну! Видеть тебя не хочу, – первые горькие слёзы скатились по щекам.

– Моя миледи… – обречённый вздох Диса едва донесся до ушей девушки. Сейчас он не смел ослушаться её просьбы. Пусть она и необдуманная, брошенная в гневе…

Когда Пура уже убрала руки от лица, её накрыла пустота. Тяжёлая и тягучая, она накрывала девушку с головой, оставляя неприятное послевкусие. Дис ушёл, как она и просила, оставляя на ладонях девушки мягкие пепельные хлопья.

Он ушёл… А хотела ли она этого?

– Не уходи, – голос срывается на крик.

Весь мир танцует в огненных всполохах. Таких ярких, что хочется закрыть глаза, отвернуться. Но она смотрит, ищет ответа в непроглядной темноте его глаз. В их омуте танцуют искры, кружатся в адском зареве.

Девушка сжимает тонкое запястье, что есть сил тянет. Прохладная мужская рука неподвижна, точно мрамор, покоится в покрасневших девичьих пальчиках.

– Останься! – снова крик, он эхом отдаётся в голове, больно скребёт в подсознании. А он смеётся, криво ухмыляется, обнажая ряд ровных зубов с едва выступающими клыками.

Она отвлекается лишь на мгновение, новый багряный всполох отсвечивает её худощавую фигурку, больно щиплет глаза, вызывая новый поток слёз. Солёные, мутные, они застилают глаза, струятся по щекам.

Мгновение, а руки уже не чувствуют прохладу мужской ладони. Пальцы сжимаются, хватаясь за воздух, ища невидимые очертания.

Крик. Он переходит в горестный вой, когда девушка опускается на колени, устремляя усталый взгляд на перепачканные пеплом руки. Воет, кричит, плачет… Снова.

Весь мир, окружающий девушку, рушится, рассыпается как карточный домик. Пеплом оседает на спутанные волосы, горечью жжёт в глубине лёгких. Летит в Бездну, увлекая за собой крошечную фигурку, чьи руки испачканы пеплом.

Пура проснулась от собственного крика, вскакивая на кровати, скидывая на пол вмиг потяжелевшее одеяло. Небо за окном перечеркнула яркая вспышка молнии, откликнулась грозным раскатом грома и окончательно вернула девушку в реальность, разбив на маленькие осколки сознание и остатки сна.

Дождь барабанит в стекло, эхом отражает стук взволнованного сердца, которое сейчас с бешеной скоростью гонит кровь по венам, пульсирует где-то в висках.

Очередной электрический заряд ярко озаряет небо, сопровождается тяжелыми раскатами грома, от которых где-то глухо завыла машина.

Остатки беспокойного сна сменились ломотой в костях, от которых Пура взвыла, сползая с кровати и растягиваясь на холодном полу.

За последний месяц Пура свыклась с беспокойным сном, постоянной болью. Без Диса её жизнь окрасилась в чёрно-багряный. Часы, дни, недели – всё смешалось.