Екатерина Радион - Я не отдам тебе детей

Плавно поднимая и опуская Тимару, Вертон целовал её нежно и страстно, отдавая всего себя. Ему нравилась эта женщина. Она будет хорошей матерью, жаль только, что не хорошей женой. Не выдержав слишком медленного темпа, Вертон положил её на шкуры и навис сверху, любуясь изнывающей от страсти красавицей с безумным взглядом блестящих глаз, румянцем на щеках, быстро вздымающейся и опускающейся грудью, торчащими сосками, которые так приятно сжимать между пальцами и слышать в ответ довольный стон, тонкой талией и раскинутыми стройными ногами…

Она звала его, она хотела его. И взгляд её прямо говорил о том, что если Вертон немедленно не возьмёт её, то окажется снизу.

Упрашивать долго не пришлось, и вскоре Тим вновь застонала, почувствовав сладкую наполненность внутри себя. Богиня была благосклонна к ним, и яркая вспышка оргазма накрыла их одновременно.

Тимара жалобно всхлипнула, чувствуя, как сладкая нега постепенно покидает её тело, а разум возвращается. Рядом лежал один из завиднейших холостяков Миртании. Он тяжело дышал, на его груди поблёскивали то ли капельки пота, то ли капельки воды. Не удержавшись, Тим слизнула одну из них и заглянула в глаза мужчины: он тоже пришёл в себя. Дурман афродизиака больше не действует на них. Богиня сделала своё дело.

– Ты прекрасна, – неожиданно сказал Вертон. – Мы ведь не должны уходить отсюда сразу, да?

Тим неуверенно кивнула. По правилам их не могли прогнать до утра, но кто знает, что взбредёт в голову конкретному жрецу.

– Тогда ты никуда от меня не убежишь, моя сладкая, – прошептал он ей в губы, вновь целуя.

Внутри стало тепло. Нет, не убежит. А если кто-то попробует их разлучить, Тим найдёт способ показать, кто тут главный.

Вино лилось рекой, столы ломились от угощений, а слуги, порядком устав, сбились со счёта, сколько же гостей пожаловало сегодня к Вертону? Десятка три, не меньше. И с каждым хозяин успевал переброситься как минимум парой слов.

Ходил слух, что это последний крупный приём на ближайшие несколько дней. Одни из слуг вздыхали с облегчением, другие же начинали беспокоиться о своем месте: ведь если праздников не будет, то и работы… не останется. А кормить дармоедов никто не любит.

Впрочем, всех собравшихся в доме объединяло одно: радость за хозяина, который, похоже, наконец-то решил остепениться.

– Ну и кто она, кто? – не выдержав, спросил Артио, один из новых партнёров Вертона.

На него тут же уставился десяток человек. Осуждающе так уставились, словно он сморозил редкостную глупость. Артио невольно почесал белокурый затылок и бросил взволнованный взгляд на хозяина этого вечера. Не хотелось бы поссориться из-за невинного вопроса, но откуда он мог узнать?

Вертон рассмеялся, откинувшись на подушки, пригубил вино.

– Ты слишком молод, мой друг, чтобы постичь простую истину. Или тебе везёт в торговле, или в любви. Я выбрал торговлю и ни капельки об этом не жалею. Так проще понять гнилую природу женщин, желающих только моих денег. Нет, ноги их здесь не будет.

Он снова расхохотался, погладил тонкими пальцами, явно не знавшими грубой работы, подбородок и довольно улыбнулся.

– Милостью Дарующей Жизнь в этот дом через год придёт полугодовалый младенец. Я найму лучших нянек и…

– Но как же ваши слова про то, что ноги женщины в этом доме не будет? – не унимался Артио.

– Служанки не женщины, – с тяжёлым вздохом пояснил Вертон. – Это как считать женщиной шлюху.

– Но ведь их называют продажными женщинами.

– Продажными, это ключевое. А то, что продаётся, это уже вещь. А женщина не вещь. Малыш, когда-нибудь ты заработаешь на торговле приличную сумму, тогда мы и поговорим, – усмехнулся Вертон.

– Ладно, – нахохлился молодой человек, но по выражению его лица всем было понятно: жизнь ещё не выбила из него романтическую чушь. – Кстати, а вы когда последний раз посещали храм Дарующей Жизнь?

– Когда зачал ребёнка, – ответил Вертон, недовольно нахмурившись.

От этого юнца слишком много шума. Он портил такой замечательный праздник! Надо с этим что-то делать.

– То есть вам неинтересно, что происходит с той женщиной, которая носит под сердцем ваше дитя?

– А что с ней станется? – отмахнулся Вертон. – Она под присмотром жриц. Всё будет в порядке.

Артио обречённо вздохнул, поднял глаза к небу, что-то пробурчал себе под нос и посмотрел на хозяина празднества посерьёзневшим взглядом.