Василькова Анастасия - Там, где мерцают светлячки

Внезапно девичьи разговоры прервались с приходом в дом двух мужчин. Один из них коренастый бородатый мужчина лет сорока-сорока пяти, отец Агнии, олицетворение усталости и безразличия, поднялся на второй этаж, и более мы его не видели. Вторым оказался, с недавних пор знакомый мне, блондин. Как только он переступил порог комнаты, разговоры притихли, а лица всех присутствующих девушек запылали румянцем. Было видно, что хозяин являлся всеобщим любимцем. Приметив девичьи волнения, последний самодовольно улыбнулся, после чего поприветствовал собравшихся, еще более сражая их своим обаянием. Общего восхищения я не разделяла, более того, воспоминания о первой встрече вызвали глухое раздражение.

Внезапно Назар обратился ко мне с просьбой поговорить. Я неохотно кивнула, и мы вышли на улицу. Из дома не было слышно ни единого звука, очевидно, собравшиеся пытались подслушать намечающийся разговор. Не дожидаясь парня, я спросила:

– Чего хотел?

– Хотел извиниться.

Парень добродушно улыбнулся.

– Извинения приняты,– сухо буркнула я,– могу идти?

– Постой, синеглазка. Мы можем подружиться.

Разум подсказывал, что судить людей по первой встрече неправильно, но гордость взяла венец первенства, и потому я обошлась сухим:

–Я так не думаю.

– Я не хотел тебя обидеть.– Мягко пояснил Назар, затем, взяв меня за руку, притянул к себе.

– Хорошо, будем считать, что инцидент исчерпан.– Подытожила я, сжав руку блондина в ответ.

Вернулась в комнату с приподнятым настроением, которое было сразу же замечено Златой, самой видной из собравшихся девушек. Не нужно было обладать даром предвидения, чтобы понять, что эта девица имела виды на брата Агнии. Девушка пристально наблюдала за каждым мои движением, мысленно разрывая меня на части. Я же не обращала на нее внимания до самого окончания посиделок. Закончился вечер старинными приданиями и деревенскими легендами. Одна из них, про беспокойного духа князя Деяна привлекла мое рассеянное внимание и, вместе с тем, оставила неприятный след в душе. Оказалось, что эту историю знал каждый житель деревни, и именно она мешала последним спокойно посещать, прилегающий к селению, лес вот уже на протяжении многих лет. Кроме того, в лесу водилась различная живность, в том числе и волки, оттого селение и получило страшное название «Волчье логово».

После окончания вечерок, я попрощалась с девушками, и, поблагодарив Агнию за теплый прием, направилась к своему пристанищу, сопровождаемая пристальным взглядом Назара. Но безрассудная голова и горячее сердце не дали дойти до места. Необъяснимый интерес манил в сторону леса, обрамленного бесконечными плетениями мерцающих, точно звезды, насекомых. Привыкшая с детства с удивительной легкостью находить приключения, я никогда не могла похвастаться рассудительностью и, тем более, осторожностью. После внушительных уверений об опасности вечерних прогулок по лесу, любой здравомыслящий человек отложил бы эту нехитрую затею, но только не я. И потому, убедив себя в том, что на улице недостаточно темно, я отправилась в чернолесье.

В легкие проник прохладный воздух, освежая застоявшиеся в голове, мысли. Гуляя средь высоких лиственных деревьев, я чувствовала себя как дома. Это было удивительно, поскольку тихое лесное убранство существенно отличалось от шумных городских улиц. Все здесь напоминало старую добрую сказку, украшенную, вьющейся всюду гирляндой ярких светлячков. Этих насекомых я увидела впервые, но летающие огонечки сразу же произвели неизгладимое впечатление. До поры спящее, подсознание подсказывало, будто в этом лесу я уже была, хотя память такой информации не выдавала.

Внезапно сзади послышался неприятный хруст, я резко обернулась, но за спиной никого не было. Решив, что показалось, снова повернулась вперед и тут же уткнулась носом в чью-то твердую широкую грудь. От неожиданности и страха вздрогнула и в тот же миг замерла. Дыхание перехватило, и вместо крика из груди вырвался сдавленный звук, похожий на жалобный хрип. Передо мной стоял высокий широкоплечий мужчина, лет двадцати семи. Было в нем что-то странное и пугающее, но что именно, понять я не могла. Короткие и грубые, словно собачья шерсть, каштановые волосы шоколадного отлива были небрежно взъерошены. Необыкновенно карие, точно ореховые глаза изучали меня с холодным интересом. Черты его лица резкие и грубые, выражали уверенность и силу. Под левым глазом красовался шрам в виде перевернутого полумесяца, но он нисколько не уродовал, и даже наоборот, придавал образу скрытую притягательность. Вот только, одет мужчина был, мягко говоря, странно. Рубаха-косоворотка белого цвета, широкие брюки, и высокие чопорные сапоги делали его героем русских народных сказок или же славянских приданий. Абсурдность сложившейся ситуации мешала взять себя в руки. Словно завороженная, я не могла пошевелиться или хотя бы отвести взгляд от таинственного незнакомца. Сочащаяся из него сила и гордое величие не оставляли равнодушными. Он был красив, неприлично красив.