Светлана Казакова: Шёпот песочных часов

– Нет. Известно только, что это должен был быть магический предмет. В своём дневнике он записал, что незадолго до смерти Вивиан говорила про какие-то песочные часы, которые обязательно нужно найти, но Джон не был уверен, означают ли что-то эти слова или они были сказаны в бреду.

Я вздохнула и наконец-то разжала руки. Мне казалось, что я всё ещё нахожусь там, на холме, чувствую холодные прикосновения тумана, вижу молодую женщину с густыми чёрными волосами, ощущаю её боль, читавшуюся во взгляде красивых тёмных глаз, слышу её голос. Судьба Вивиан Тревельян не могла не огорчить меня, как и то, что её супруг, дневники которого читала леди Гвендолин, очевидно, о многом не знал. Например, о том, кто был тот мужчина, которого мы видели с ней, а также о часах Теир. Несомненно, что именно о них она говорила перед своей смертью, но он так и не взялся за поиски этого предмета.

– Я бы с удовольствием проговорила с тобой до утра, но, думаю, лучше всё же прилечь и немного поспать, – заметила леди Гвендолин, и её тёплая ладонь мягко легла на моё плечо. – Мне приятно, что ты интересуешься прошлым этой семьи, Ники. Не так давно я боялась, что мне некому будет о нём поведать, но тут появилась ты, и я снова почувствовала себя хранительницей всех этих старых историй, которая может не только знать о них, но и рассказывать.

Мне оставалось только поблагодарить её и согласиться, что пора спать. Но стоило мне встать со стула и направиться к выходу из столовой, как я тут же вспомнила, что не рассчитывала остаться здесь на ночь, поэтому даже не подумала захватить с собой пижаму. Пришлось признаваться в этом леди Гвендолин и попросить хозяйку дома одолжить мне что-нибудь из её гардероба. Если она этому и удивилась, то не подала вида. Через несколько минут я получила пахнущую чистотой и лавандой белоснежную ночную рубашку, а также рекомендации о том, как правильно включать воду в ванной, чтобы не текла слишком холодная.

Совет мне пригодился, хотя настроить воду удалось далеко не сразу. Приняв душ и облачившись в одолженный мне наряд, я посмотрела на себя в старинное зеркало, кое-как пригладила ладонью мокрые волосы, отметила появившиеся на лице новые веснушки и вспомнила о том, что Шейла предлагала мне и другим избавляться от них с помощью косметических амулетов. Свет в коридоре горел тускло, уснувший дом всё ещё был наполнен негромкими шорохами и, прибавив шаг, я направилась в отведённую нам с Тео комнату.

Тео неподвижно лежал на кровати, занимавшей значительную часть спальни. Рядом с ним был небрежно брошен айпод, к ушам тянулись шнуры наушников, и судя по тому, что на моё появление Тео отреагировал далеко не сразу, он полностью погрузился в звуки любимой музыки. Кажется, я даже различила звучание одной из композиций в стиле инди-рок перед тем, как он вытащил из ушей наушники и выключил музыку.

– Какой милый балахон, Ники! – воскликнул Тео, окинув взглядом надетую на меня ночную рубашку леди Гвендолин, оставлявшую открытыми лишь пальцы рук и ног. – Решила заменить на одну ночку фамильное привидение? Тогда найди заодно и цепи. Должна же ты чем-то греметь для достоверности образа.

– Очень остроумно! – фыркнула я, рассматривая комнату. Если не принимать во внимание отсутствие второй кровати или хотя бы дивана, спальня выглядела очень уютной – деревянная мебель, обилие подушек на постели, свежие цветы, стоящие в вазе на комоде. Днём здесь, должно быть, было светло и ещё более симпатично. Комната, в которой хотелось остаться. Место, в которое приятно возвращаться и отдыхать от забот прошедшего дня.

– Я уж думал, что ты заговорила леди Гвендолин до такой степени, что вы обе забыли о времени, – заметил Тео, с удовольствием потянувшись и облокотившись на одну из разбросанных по кровати подушек.

Когда я прикрыла дверь спальни, он посмотрел на меня, блеснув внимательными синими глазами. Кажется, от него не укрылось моё замешательство по поводу того, что нас снова определили в одну комнату, но спать на полу он, судя по всему, больше не собирался.

– А я думала, что ты спишь, – отозвалась я, подходя к окну.

– Тебе бы этого хотелось? – спросил он, и в его голосе мне почудилась усмешка. – Ладно тебе, Ники! Не надо смотреть на меня так, как будто я серенький волчок, который укусит за бочок, – добавил он, переходя на русский язык.

– Откуда ты знаешь эту колыбельную? – опешила я, поворачиваясь к нему.

– Русская бабушка пела, – ответил Тео. – Тоже мне колыбельная! Детей напугать можно.