Денис Салимгареев - Вдох-выдох. Вдох

В ту секунду, когда Сагэ проворачивал ключом в замочной скважине, Кьор была наготове: пряталась за дверью, чтобы внезапно одарить своим поцелуем. Чмокнув в щеку, она бежала на кухню, дабы приготовить кофе. Этот маленький ритуал был привычным делом, однако Сагэ удивлялся каждый раз как в самый первый. Запах кофе наполнял дом, это была прелюдия к насыщенному вечеру. Они проводили его вдвоем, даря друг другу не только будничные новости, сплетни и улыбки, но и самое важное: частичку самого себя. Он снимал ботинки, которые буквально ослепляли обилием воска и крема, а запах кофе уже откровенно зазывал в свои объятия. Тапочки с веселой мордочкой собачки «Берри» зашагали в сторону источника аромата. Кьор всегда смеялась, когда видела Сагэ в домашних тапочках. Конечно, это явное несоответствие позабавило бы многих. Только представьте, как мужчина в достаточно хорошем костюме, матово-черного цвета с белой рубашкой с накрахмаленным воротником, стоит у входа на кухню в этих забавных тапочках. Иногда свой пикантный образ Сагэ дополнял нашептыванием дурацкой песенки, которую он услышал глубоко в детстве, что-то в духе: «М-м-м, дзи, ду, ди». Кьор улыбалась. С этой минуты начинался другой мир. Мир для двоих. В котором есть он, и есть она.

_______________________________

_______________________

Ох это школьное время. Период влюбленностей, открытий, взросления. Давняя и забытая пора для многих из нас. Там мальчишки с крутыми телефонами слушают агрессивную музыку через портативные колонки из кармана, там девочки первый раз попадают в сети любви. Как хочется довериться, полюбить и знать, что все это навсегда. Хочется только любить и быть любимой в ответ. Делая робкие шаги на дискотеке, когда звенит в ушах, а в горле комок, так хочется, чтобы это было навсегда. Ах, знать бы, что еще детские сердца будут выброшены на берег разбитой любви, как старые рыбацкие лодки. Может, тогда и не стоило делать тех волнительных шагов на школьной дискотеке. Робкие поцелуи, весь трепет первой любви останутся в тех забытых днях, оставляя шлейф воспоминаний длиной в целую вечность. Спустя время, каждый отметит, что это было лучшее время, лимит которого истек так же, как и те первые ощущения. У каждого «за плечами» родители, представители взглядов и мировоззрения. Все это идет наперекосяк в ту же минуту, в тот же момент, когда губы двух влюбленных сердец сливаются в сладком поцелуе. Все не важно. И даже если целый мир ополчится, будет против – все ерунда. Все не важно, когда ты в ее или его руках и на двоих у вас этот сладкий вкус поцелуя. Одного на двоих.

Как же ей не хотелось вставать в эту ненавистную школу. Приходилось придумывать для себя серьезный повод и маленькие радости в виде шоколадных пряников и любимой музыки, только так она могла перебороть все нежелание вставать в такую рань. Действительно, покинуть теплую постельку и умышленно шагнуть за пределы кровати в дичайший холод – это настоящий подвиг. Кажется, кто уж и действительно рад всему происходящему, так это дикторы новостных каналов. В любое время года и в любую погоду они радостны и счастливы. Интересно, это как-то связанно с тем, что им не надо идти в школу? Еще и Чаппи, любимый котенок, был особенно озорным. Обычно, когда Чаппи спал, свернувшись клубочком, вставать было намного проще. Она говорила: «Спи котенок, я сделаю это за нас двоих». Когда же Чаппи хотел внимания, то покидать дом не хотелось вовсе. Можно было бегать по всем комнатам, изгибаться, словно ты чудовище, которое охотится за маленькими котиками. Кьор хотела лишь одного: стать маленьким котенком. Тогда бы она смогла уютно скрутиться в комочек и лежать целый день на подоконнике, на диване, на подушке. Если бы мама проявила недовольство таким времяпрепровождением, то можно было бы вовсе уйти спать под кровать. Сон все же одолевал, так хотелось еще немного вздремнуть, раствориться на мгновенье в нежном одеяле, нащупывая ногой его холодный угол. Главное, не закрывать глаза, этого нельзя делать ни в коем случае. Так бы оно и случилось, если бы часы не начали издавать страшные звуки некогда любимой музыки. Кьор предполагала: поставь она на звук будильника любимый рингтон и в тот час же утро стало бы в разы приятней. Конечно, это стало фатальной ошибкой: ни приятного тебе утра, ни любимой больше музыки. Звук будильника наполнил комнату вторично, напоминая о безотлагательных делах. Часы предательски демонстрировали комбинацию цифр, которая означала большие неприятности. Кьор опаздывала, впрочем, как обычно. Лучики солнышка задорно бегали по подоконнику. Солнышку не куда было спешить, оно могло позволить себе поиграть в это утро и с занавесками, и с Чаппи, и со всем вокруг, что представляло хоть какой-то интерес.