Лука Каримова - Чужие пути

Тамила знала ответ на этот вопрос, но отвечать не захотела. Какая разница, почему она всё умеет и знает.

– Засиделась я с тобой, – сказала Мотя, – надо еще в доме прибрать. Вчера ты нас одарила своей заботой, накормила стряпней, которую собственноручно приготовила, поэтому и сил прибавилось. О, чую, твой мужчина идет, приятного аппетита, – и исчезла.

Тамила посмотрела на место, где только что стояла домовиха, и погасила огонь в плите. Пышный золотистый омлет она переложила на широкую тарелку, рядом поставила чашку с дымящимся кофе.

Когда Микель вошел в кухню, его ждал завтрак.

– А говорила, что не жена и не прислуга. Стоило мне прийти, как всё готово, – он сел на стул и взялся за вилку с ножом, поддев с тарелки поджаренную полоску бекона.

Ведьма, как всегда, проигнорировала его колкость и уселась напротив: стол был квадратный, на четыре человека. Тамила ела яичницу с ветчиной и кусочками свежих помидоров. Как и вчерашние яблоки, овощи оказались очень вкусными – а значит, замковая земля плодородная и добротная.

Дать урожаю пропасть Тамиле не позволяли честь и крестьянская совесть. Жители ее деревни каждый урожайный год собирались, брались за огородный и садовый инвентарь, шли в поля, на грядки – и работали бок о бок, чтобы зимой никто не голодал.

Люди в деревне были не то чтобы плохие или хорошие, но боязливые. Если бы не история с упырем, Тамила до сих пор бы занималась там лекарским ремеслом. Да, она была очень сердита на них, но, когда вспоминала маленьких детишек, которых лечила, ей становилось грустно. «Как они там без меня? А ведь в следующем месяце жена пекаря должна родить, и кто поможет бедняжке?»

Она слишком глубоко задумалась и громко вздохнула, что не укрылось от оборотня, который уже покончил с омлетом и теперь намазывал на хлеб масло. Сверху он полил его вишневым вареньем и отпил кофе.

Микель был страсть как доволен тем, что нынешнее время для него – как долгожданный отпуск. Восемь лет он вкалывал на свою госпожу-ведьму, не зная отдыха. И лишь изредка самостоятельно выбирался в какую-нибудь таверну, чтобы напиться. А вот сходить в бордель и выбрать себе понравившуюся девицу – об этом и речи быть не могло. Асмира была очень ревнивой: если она сама не выбирала девушку и не отдавала приказ, он не имел права ни к кому прикоснуться. Бывало, что госпожа по несколько месяцев не позволяла ему физической разрядки, и в такие периоды, когда Микель видел, как Асмира сама развлекается в борделях или роскошных домах знати, участвует в оргиях, а он вынужден стоять в темном углу и наблюдать за ней по ее же приказу, ему становилось тошно. Здесь же, в замке заколдованного лорда, он чувствовал, что отдыхает и телом, и душой. И, если бы молодая ведьма была посговорчивее, он был бы на седьмом небе от счастья.

Но всё это решится его сегодняшним походом в деревню. Она находилась в часе ходьбы от замка, бегом или верхом можно было бы добраться быстрее. Он всё еще раздумывал, брать ли с собой ведьму: вдруг там окажется кто-нибудь из ковена? Ведьмаков и ведьм частенько заносит в разные дальние и темные уголки королевства. А молодая ведьма будет гарантией того, что на него не нападут и не захотят сделать рабом. Поводок-то всё еще на нем, а об этой детали он ни на минуту не забывал.

«Если кто остановит, скажу, что принадлежу ей, и всё. Она ведьма, а большего и не нужно. Вечером праздник – пусть девчонка погуляет, выпьет вина, расслабится. Может, встретит какого-нибудь парня и пройдет инициацию».

– Вечером со мной в деревню пойдешь, – не спросил, а как будто приказал оборотень.

– С чего бы мне с тобой туда идти?

– Потому что там будет праздник. Ты, судя по всему, никогда не веселилась – даже не знаешь, как танцевать у костра.

– Знаю, да только не до веселья сейчас. По дому в любой момент может рыскать хозяин замка – как ты собрался ночью возвращаться?

– Кто сказал, что собрался? Скорее всего, заночую у какой-нибудь селяночки. Ты же не хочешь меня обласкать, поэтому не вижу смысла тратить свое время на такую ледышку, как ты.

– Вот и не трать, – процедила Тамила, убирая грязную посуду со стола. На миг оборотню показалось, что девушка треснет его тарелкой по голове: кажется, он перегнул палку, назвав ее ледышкой.

Эта деревенская ведьма была странной: она не отличалась болтливостью, не закатывала истерик, не вешалась на шею – вообще ничего из того, что обычно делают простолюдинки при виде красивого аристократа, харизматичного оборотня. Тамила просто не видела в нем мужчину – по большей части была молчалива, без повода с ним не заговаривала и держалась на расстоянии (насколько это было возможно в одной кровати, которую они делили в целях безопасности). По крайней мере во всем, что касалось защиты, она ему доверяла и не перечила. Убиралась, готовила, еще немного – и будет латать дыры на его рубахе, как послушная женушка.