Ирина Романова - Не обижайте кошку!

– О, крошка любит пожёстче! – Он стал наклоняться ко мне за поцелуем.

О да, крошка любит пожёстче! Тьма во мне всколыхнулась, и, отклонив голову, я лбом разбила ему переносицу. Страх пропал, а тьма толкала продолжить, чему я не противилась. Незнакомец схватился за нос, из которого потекла кровь. Я тут же нанесла удар в солнечное сплетение и, как только он согнулся, по мужскому достоинству. Вот же!.. Больно-то как руке и ноге!

Насильник рухнул на пол.

– Убью суку! – взревел он и вытянул нож из-за пояса.

Ага, жду не дождусь! Недолго думая, я впечатала каблук в пальцы руки, державшей нож, и услышала хруст сломанных костей.

– Ах, тварь! – Его рот изрыгал проклятия и брань.

С размаху ударила ему в кадык носком туфли и осталась довольна: он заткнулся и потерял сознание. А что теперь делать? За брата Вернориса я ведь могу очень сильно схлопотать! До изучения местных законов я ещё не добралась, а тут и невестой отказалась быть, и брата прибила…

Выложила злополучные браслеты на стол, чтобы не решили, что я их прихватила. Я вновь чувствовала липкий страх. Кошка потребовала рвать когти отсюда, и я поддержала её мысленно. Подбежав к шкафу, оделась в тёплый костюм, ботинки и плащ, ринулась к двери и застыла в проёме. Туда не получится: полно лишних глаз, могу и попасться… Открыла окно: на улице темно, по стене дома стелется ненадёжный плющ, а веревки у меня нет – всё-таки второй этаж. Эх, были бы крылья!..

Вдруг тёмная магия, услышав мои мысленные сетования, заставила крылья распахнуться за спиной. Я встала на подоконник, прыгнула и взмыла.

Я летела в ночи, отчаянно взмахивая своим приобретением. Немного привыкла и, поймав темп, направилась к полосе леса. На подлёте к нему силы стали угасать, но я намеревалась протянуть как можно дольше. С трудом преодолев ещё какое-то расстояние, я почти рухнула в пролесок. Энергия иссякла, но я понимала, что нужно идти до последнего.

Кошка внутри меня вдруг потребовала выход. Я мысленно потянулась к ней, на что она приказала снять одежду и оружие и завернуть их в плащ так, чтобы было удобно нести в зубах. Когда я всё сделала, кошка толкнулась внутри. Объединившись сознаниями, мы обратились в небольшую пантеру-подростка, чёрную, как смоль. Хм, она дёрнула хвостом или это я?..

Наши сознания были едины. Подхватив в зубы свёрток, я со всех лап рванула вглубь леса. Неслась, сколько было сил. Скорость опьяняла, но под лапы то и дело попадались ветки, сучки, кочки и корни. Исколов подушечки множество раз и едва не свернув себе шею, я решила найти укрытие и переждать там до утра. Хоть зрение уже и перестроилось на кошачье, тело ещё не умело приспосабливаться. Обнаружив под корнями деревьев нору, принюхалась. Кошка авторитетно заявила: пусто, давно. Я заползла внутрь и, свернувшись калачиком, уснула.

Глава 7

А кошки тоже люди.

Просыпалась я тяжело. Лучики света пробивались сквозь корни и щекотали нос. Я чихнула и принюхалась: к запаху прелых листьев и сырости примешивались мускусные нотки. Лапки стёрлись и ныли, раны опухли и ещё кровоточили. Мысленно спросила кошку, что с этим делать. Она ответила, что нужно или обернуться, или вылизаться: наша слюна быстро залечит мелкие порезы. Я не хотела оборачиваться: мне казалось, кошкой быть безопаснее. Значит, надо вылезти из норы и найти воду, промыть и зализать ранки.

С трудом протиснулась к выходу из норки. И как я вчера в неё проскользнула, да ещё и с узлом одежды? Принюхалась, уловила запах воды и двинулась в сторону водоёма. Идти было больно, поэтому я старалась ступать по листьям и смотреть под лапы, чтобы не повредить их ещё больше. Дойдя, бросила свёрток на берегу и залезла всеми четырьмя конечностями в воду. Холод немного притупил боль. Вдоволь напилась – мучила неимоверная жажда, а уж про голод и говорить нечего!

Потихоньку ступая больными лапками, вышла и легла на траву. Рядом в кустах раздался треск, после чего оттуда выбрался огромный чёрный зверь. Котом назвать его было трудно: он имел массивную голову и ростом догонял человека. Глаза рассматривали меня хищно, как добычу. Кошка внутри кричала в ужасе и потребовала бежать, но я понимала, что это бесполезно. Рыкнув, я обнажила клыки, и шерсть на загривке встала дыбом. Зверю я была чуть выше колен, но в моем арсенале тоже имелись клыки и когти – успею поранить перед смертью!

Всем своим видом сообщила, что не сдамся легко.

Зверь.

Я охотился, по обыкновению убивая время и добывая себе еду.