Кей: Принцесса Ада

Высокий мужчина, с жемчужно-белыми волосами, одетый в черный классический пиджак с атласными лацканами, прошел по узкому, мрачному коридору, ведущему к одной из башен замка. Не спеша, он поднялся по крутой винтовой лестнице и направился к единственной двери, расположенной в этой башне. Острая боль, внезапно пронзившая его грудь, заставила мужчину остановиться, омрачив благородное лицо скорбью. Судорожно шаря пальцами по груди, мужчина нащупал ворот темной рубашки и одной рукой расстегнул верхнюю пуговицу, а второй уперся в стену из серого кирпича. Закрыв глаза и сделав глубокий вдох, мужчина снова выпрямился, а затем подошел к высокой массивной двери. Окинув ее взглядом, он опустил руку на крупное металлическое кольцо, служившее ручкой и, сжав его изящными тонкими пальцами с длинными заостренными ногтями, потянул на себя. Дверь с легкостью поддалась и открылась. Войдя в помещение, мужчина закрыл за собой дверь и, остановившись, осмотрелся. В просторной комнате башни не было ничего, кроме небольшой колыбели, покрытой белым полупрозрачным балдахином на металлических подпорках. Высокие и в то же время узкие окна комнаты закрывали массивные шторы из красного бархата, а стены, как и в коридоре, были выполнены из серого кирпича. Проглотив комок, подступивший к горлу, мужчина двинулся вперед и, дойдя до колыбели, остановился. Неуверенно протянув руку к балдахину, он дрожащими пальцами отодвинул ткань и взглянул на младенца, крепко спавшего в ней. «Неужели это мое дитя? – подумал мужчина, разглядывая крохотные черты лица девочки, – это все, что ты оставила после себя?» Отшатнувшись назад, он снова закрыл глаза и сделал еще один глубокий вдох, а затем склонился над младенцем и, протянув руку, осторожно коснулся маленькой щеки. «Такая теплая, – подумал мужчина и невольно улыбнулся, но в следующее мгновение помрачнел, – о, несчастное дитя, ты совсем еще кроха, но на твою долю выпало самое страшное испытание – ты потеряла мать. Прости, что не приходил к тебе все это время, прости, что злился на тебя. Я боялся. Боялся, что возненавижу тебя, едва увидев. Твой отец такой глупый». Осторожно погладив ребенка по голове, мужчина выпрямился и, пройдя к окнам, одну за другой, распахнул шторы, впуская в комнату свет, которого за этими окнами было не так уж и много, ведь замок принадлежащий королю Авирону, располагался среди огненных гор в южной части пристанища грешных душ – аду.

С тех пор, как Люцифер, создатель этого места, решил покинуть свое детище и пустился во все тяжкие в мире людей, трон поделили между собой его приемники, названные братья – Арагон и Авирон, созданные владыкой тьмы в самом начале его долгого изгнания из рая. Вместе с троном они разделили и весь ад на южное и северное королевства, провозгласив себя бессменными королями, а затем и вовсе приняли облики людей, отказавшись от своих истинных сущностей. Демоны высшего сословия, часто посещавшие людей, давно переняли стиль одежды и манеру поведения у богатых и знаменитых сего мира, окружив себя роскошью. Классические костюмы и шикарные платья из дорогих материалов, драгоценности и предметы мебели – со временем стали чем-то обыденным для всех обитателей преисподней. Границей, разделяющей два государства, со своими системами правления, друг от друга – стало чистилище, расположенное в центре ада. Старший брат Арагон – высокий, статный мужчина с густыми черными волосами, небрежно повязанными в хвост, и плотным телосложением, с грубым, хрипловатым голосом – предпочел поселиться в северной части, создав для себя замок, подобный лучшим дворцам, которые когда-либо видел свет, но со своим грубоватым стилем. Авирону же – стройному мужчине с жемчужно-белыми волосами чуть ниже плеч, благородными чертами лица, с ярко выраженными скулами и мягким чистым голосом, обладавшим, к тому же, невероятным обаянием – достался юг, хотя он и сам был не против этого. Огненные горы привлекали его куда больше, чем мрачный лес, плавно переходящий в границу с чистилищем, откуда постоянно доносились отчаянные крики заблудших душ, терзаемых адскими псами и множеством других кровожадных существ, а так же стойкие запахи гари от тления человеческой плоти. Будучи уравновешенным и имея некую долю сострадания, Авирон справедливо относился к душам грешников, назначая им наказания, которые они действительно заслужили и тот, кто искренне раскаивался в своих деяниях, всегда получал шанс на новую жизнь.