Анна Найденко - Нильфийка Ангардории

Вера была высокой и стройной. Ее светлые волосы, достающие до пояса, казались в Ангардории каким-то чудом света. Они были гладкими, длинными и шелковистыми. Серые, словно серебро, глаза смотрели с теплотой и нежностью.

− Давно ты здесь караулишь? − поинтересовалась она. Надин резко обернулась и улыбнулась.

− Нет, недавно. Прости, что так незаметно подкралась, − она обратилась к Надин и широко зевнула. − Захотелось постоять здесь рядом и отдохнуть.

Подруги одновременно переглянулись и пристально посмотрели на нее.

− Выглядишь ты неважно, − пробормотала Вера. − Ты хорошо спишь?

− Когда как, − честно ответила Лави. − Но думаю, дело не во сне, а в Обряде.

Вера понимающе кивнула. Сама она, как и Надин, прошли Обряд двумя месяцами раньше.

Кристофер застонал в постели, и Вера с Надин поспешили к нему.

− Понимаешь теперь, почему Равни не ставит нас в тройку? − пробормотала Надин. − Мы же можем болтать часами напролет!

Лави подавила улыбку. Болтать часами напролет могла Надин, но Лави, конечно же, промолчала.

Вера взяла Кристофера за правую руку, Надин − за левую. Полупрозрачные крылья раскинулись в разные стороны. Они обе прикрыли глаза.

Кристофер по-прежнему лежал неподвижно, а потом вдруг расслабился на громоздкой кровати.

Лави взмахнула своими крыльями, подлетела к ним и прикоснулась ладонью ко лбу мужчины. Единственное, чего ей хотелось, − завалиться на кровать, но развернуться и улететь она не могла. Этот человек потерял веру и надежду, пребывал в отчаянье и не желал жить.

В голове снова вспыхнуло воспоминание об Оливере. «Интересно, если он смог разглядеть меня за пыльцой, то сможет ли кто-то еще?». Вот этого ей почему-то не хотелось! Если люди смогут видеть нильфиек, то ничего хорошего не выйдет. Лавур говорила, что люди жестоки и от них нужно держаться подальше, но как обычно не сказала − почему.

В Ангардории правили строгие порядки: никаких чувств к людям, только исполнение своего долга! Знакомство с человеком означало предательство, любовь к нему вообще каралась смертью.

Лави глубоко вздохнула. Это было ее первое прикосновение к человеку. Сначала ничего не произошло, а потом из ее тела стали утекать силы. Хорошо еще, что Лави на рухнула с грохотом на пол.

На круглом личике Надин расплылась счастливая улыбка:

− Девочки, смотрите! − сказала она так, словно произошло какое-то чудо.

Лави убрала руку со лба мужчины, вздохнула и с трудом открыла глаза. Лицо покрывали капельки пота, под глазами появились темные круги. Ее рыжие брови медленно поползли вверх, когда Кристофер прикрыл глаза. По его щекам потекли слезы, а на лице отразилась решительность. Он втянул носом воздух и попытался встать еще раз. И еще. И еще − до тех пор, пока, усталый и изможденный, не сел на кровати. Темная прядь волос прилипла к потному лбу, а на лице появилась счастливая улыбка.

В этот самый момент в палату вошла медсестра. Ее глаза округлились, она резко развернулась и побежала.

− Ну, все! Думаю, мы здесь больше не нужны. Сейчас медсестра приведет врача.

− Пока, Кристофер. Я проведаю тебя завтра! − сказала Надин так, словно Кристофер мог ее слышать, но он лишь тяжело дышал и улыбался. Из глаз бежали слезы облегчения и радости.

Лави улыбнулась измученной улыбкой. Глаза закрывались, она еле держала себя в руках, чтобы от усталости не свернуться калачиком на кровати Кристофера. Места там было мало даже для него.

− Лави, у тебя еще много «целей» на сегодня? − поинтересовалась Вера.

− Одна, − зевая, сказала Лави.

Надин нахмурилась, подлетела к Лави и приложила ладонь к ее лбу.

− Да ты горишь! Что с тобой?

Лави лишь растерянно уставилась на подругу.

− Ты пользуешься медальоном? − это уже была Вера.

Лави опустила на него глаза и удивилась. Она не активизировала мамин медальон!

Вера взяла ее за руку, пока Лави проводила рукой по медальону. Но ничего не получилось. Тело не слушалось.

− Сосредоточься! − сказала Надин. − Попробуй еще раз.

Лави прислонила к медальону палец и зажмурилась. Она почувствовала резкую боль в пальце, будто в кожу вонзилась игла. Через несколько мгновений по телу потекла сила. Спина нильфийки выгнулась, плечи расправились, дышать стало заметно легче.

Она открыла глаза и увидела улыбающиеся лица подруг.

− Ну вот, другое дело! − сказали одновременно Надин и Вера.

Они поплыли к «цели» Лави. Это была девочка со сломанной рукой. Ее рука была перевязана. В палате сидела мама девочки и гладила дочку по голове. А малышка смотрела на нее печальными глазами, в которых плескалась вина.